New World, Inc.

В патенте Испанской компании значилось 389 купцов. Более двух пятых из них были выходцами из английских портов - в частности, из Эксетера, Бристоля и Саутгемптона. Однако в списке преобладали влиятельные лондонские купцы, которые были опытными инвесторами в международную торговлю. Среди них были Томас Грешем, Томас Смайт, Энтони Дженкинсон, первооткрыватель сухопутного маршрута в Катай, и два руководителя Мусковитской компании, которые придерживались противоположных взглядов на предприятие Фробишера: Джордж Барн и Лайонел Дакетт. Примечательно, что в состав новой компании вошли два почетных члена, известные своими антииспанскими взглядами: Фрэнсис Уолсингем и Роберт Дадли. Оба они были близки к крупным купцам Сити и зависели от доходов, которые они получали от инвестиций в зарубежные предприятия.

Испания внимательно следила за состоянием английской торговли со своей страной. Испанский посол Бернардино де Мендоса подсчитал, что "торговля с Испанией имеет величайшее значение для англичан". Действительно, он считал ее "главным источником их богатства и силы", не в последнюю очередь благодаря "огромным суммам специй" - золотых и серебряных монет, которые купцы привозили из Испании. Кроме того, это помогало поддерживать торговый флот Англии. Англичане "ежедневно строили все больше" кораблей, сообщал Мендоса, и стали "почти хозяевами торговли".

Трудно поверить, что англичане разделяли мнение Мендосы о том, что они - мастера торговли. Страна потеряла Кале, отступила от Антверпена и не имела прямого доступа к самым ценным рынкам Дальнего Востока - Китаю, Индии, Островам пряностей или Новому Свету. Именно поэтому некоторые придворные, в том числе Уильям Сесил, пришли к выводу, что лучше всего использовать примирительный подход к Испании.

Елизавета поспешила благословить инициативу Испанской компании, но, несмотря на просьбы Гилберта поторопиться, она не спешила принимать решение по его предложению. Вероятно, она ждала отчета, который поручили написать Джону Ди, о юридическом обосновании территориальных приобретений. До этого момента усилия Англии по расширению заморских территорий были связаны с торговлей. Но Гилберт предлагал нечто иное, более смелое: завоевание, колонизацию и потенциальное нарушение международного баланса сил. Может ли это быть оправдано?

Мнение Ди, хотя он и не ссылался напрямую на предложение Гилберта, было положительным. В своем докладе "О королевском титуле Вашего Величества на иностранные области и острова", который он закончил писать в начале мая 1578 года и вскоре представил Елизавете, он показал, как она может претендовать на титул "на все побережья и острова, начиная с Терра Флориды или около нее, и так вдоль или около Атлантиды, идя на север, и затем на все самые северные острова, большие и малые, и так до Гренландии, на восток".

Он обосновал свой вывод историческими фактами. Он сообщил, хотя и ошибочно, что один из королевских предков Елизаветы, король Артур, завоевал земли Северной Атлантики в 530 году. Затем, примерно 640 лет спустя, другой прямой предок Елизаветы, лорд Мэдок, валлийский принц, "снабдил себя кораблями, продуктами, доспехами, мужчинами и женщинами, достаточными" для основания колонии. Мэдок "быстро" привел своих людей в страну под названием Иакуаза (ныне Флорида) или, возможно, в "некоторые из близлежащих провинций и территорий", таких как Апалчен, Мокоса или Норумбега. Все эти места считались "примечательными частями древней Атлантиды", которая теперь, как писал Ди, известна как Америка.

Ди включил свой отчет в более масштабный труд под названием "Пределы Британской империи", который так и не был опубликован. Елизавета назвала земли, открытые Фробишером, "Мета Инкогнита", "Неизвестный предел", но, как писал Ди в своем трактате, пределы империи были известны, и они накладывали мало ограничений на то, на что могла претендовать Англия, если вообще накладывали.