New World, Inc.

Атлас сохранился до наших дней, но герб с его замком с башенкой и грозным львом был выцарапан. Историки предполагают, что это произошло по вине самой Елизаветы, в качестве иконоборческого акта неповиновения. Это, конечно, возможно. Молодую королеву возмущала очевидная уверенность Испании в том, что она может править миром. Ее отец, Генрих VIII, провозгласил Англию империей парламентским актом в 1533 году, в год рождения Елизаветы. Монарх стал rex imperator, королем-императором.

Но Елизавета не могла быть императором, не имея империи, которой можно было бы править, а всего за год до того, как она стала королевой, Англия потеряла свой последний кусочек суверенной территории за пределами Британских островов - порт Кале на побережье Франции.

На протяжении многих веков Кале был торговыми воротами Англии на европейский континент - единственным центром торговли ее главным экспортом: необработанной шерстью. Но английские монархи издавна претендовали на гораздо большие территории Франции, некогда властвовавшей над обширной континентальной империей, простиравшейся от Пиренеев на границе Франции и Испании до древнеримской стены, обозначавшей границу Англии и Шотландии. В ходе серии конфликтов, которые сегодня принято называть Столетней войной, Англия была вынуждена отступить из Франции, и к 1453 году единственным плацдармом страны во Франции оставался Кале, где производилась шерсть.

Кале был не просто прибрежным портом и основным пунктом экспорта шерсти. Это была еще и стратегическая база, позволявшая Англии охранять торговый путь между Лондоном и Антверпеном. Его территория охватывала окрестности, занимая 120 квадратных миль, состоящих из болот и сельскохозяйственных угодий, и включала в себя несколько деревень. Это место стало известно как Пале - слово, происходящее от латинского слова "кол", то есть обозначение участка земли с охраняемым периметром. Здесь был замок, но центром жизни Кале была рыночная площадь и, в частности, Стейпл Инн - внушительное здание, где властвовали Стейплеры. Сюда стекались купцы из суконных столиц Европы, чтобы купить английскую шерсть. И даже когда в 1550-х годах торговля сырой шерстью сошла на нет, некоторые английские купцы продолжали неплохо зарабатывать. Одним из них был сэр Эндрю Джадд, который стал мэром Стейпла после того, как помог основать Мистери.

Важность Кале как одного из ключевых звеньев, связывающих Англию с богатыми потребительскими рынками Европы, была признана на всем континенте. По словам Джованни Мичиэля, венецианского посла в Англии, Кале был "ключевым и главным входом во владения Англии". Без Кале, сказал он, у англичан не было бы "ни выхода" из своей страны, "ни доступа в другие страны, по крайней мере, ни одного столь легкого, столь короткого и столь безопасного". Действительно, полагал он, явно забывая о непреходящей ценности Антверпена, Кале настолько важен, что если бы англичане потеряли контроль над ним, "они были бы отрезаны не только от континента, но и от торговли и сношений всего мира".

На протяжении всего срока правления сэра Эндрю Джадда распространялись сообщения о том, что французы готовятся захватить Кале. Их отклоняли как пустые разговоры. Затем, первого января 1558 года, слухи о вторжении появились. Французская армия атаковала Кале. С запозданием королева Мария предприняла отчаянную попытку защитить "главную жемчужину королевства". Лондонские купцы отправили отряд помощи из пятисот человек, а степлеры во главе с Джаддом - еще сотню. Но этого было слишком мало и слишком поздно. Через неделю город пал перед французами. Генри Мачин, торговец и дневник, записал, что это была "самая тяжелая весть для Лондона и Англии, о которой когда-либо слышали". Для Эндрю Джадда эта новость была катастрофической. Через восемь месяцев он умер. Мэри тоже была убита горем. Уже страдая от рака желудка, она скончалась примерно через десять месяцев. "Когда меня откроют, - якобы сетовала она, - вы найдете Кале лежащим в моем сердце".

Потеря Кале, учитывая его роль в качестве основного поставщика шерсти, стала серьезным ударом для экономики Англии и личного состояния некоторых известных купцов. Одним из первых действий Елизаветы в качестве королевы стала отправка эмиссаров с требованием вернуть Кале Франции. Но лучшей сделкой, которую они смогли получить, было согласие французов вернуть город через восемь лет - при условии, что Елизавета не начнет за это время войну. Для купцов, чья деятельность была прервана, это было глубоким разочарованием. Им срочно понадобился новый штапель, и вскоре они договорились о переезде в Брюгге, фламандский город в нескольких милях к западу по побережью от Антверпена. К 1561 году степлеры получили новую хартию и основали там штапель.