Невыносимый

Сидящий рядом в очередной раз кривится и заводит тачку, трогая ее с места, направляя к главной дороге. Молчит. Довольно долго. Явно обдумывает. И затем выдает обреченное:

– Знаю. Но так крови меньше. Тем более, что моей дочери не к лицу сидеть в таком же гадюшнике или таскать тебе передачки.

– Ей и не придется, – морщусь ответно.

– Это ты так решил? Или еще не понял, насколько она упрямая и упертая, похлеще тебя? – усмехается прокурор.

Этого не отнять, если вспомнить все то, о чем мы разговаривали накануне, да и в целом, опять же…

– Не многовато ли суеты для папаши, который отказался от своей дочери? – разворачиваюсь к нему, внимательно разглядывая, следя за дальнейшей реакцией.

Слишком уж деятельный он сегодня для своей категоричности, не менее упрямой и упертой, чем у дочери. Я бы скорее поверил, если бы он наоборот сделал, чтоб проучить неугодных «детишек», воспользовавшись моментом и случаем.

– Я не отказывался, – цепляет на лицо маску отстраненности. – Или ты в самом деле веришь, что добросердечная старушка-преподаватель с ее универа просто так отдала ей в распоряжение квартиру с пенсионными кустиками в придачу, а сама уехала на ПМЖ в Канаду, чтоб бездомной студентке с ребенком жить удобнее и проще стало?

Напрягаюсь. И даже не потому, что, оказывается, все то время, пока дочь прокурора считала, будто он на нее забил, папаша все равно следил за ее жизнью и благополучием, по мере дистанционной возможности. Из-за озвученных кустиков.

– В хате прослушка стоит, – улавливает источник моей реакции прокурор. – И да, я не только про кустики знаю.

Что сказать…

Мужик умеет удивлять.

Похоже, это у них семейное.

Опять же, вполне ожидаемо было бы предположить нечто подобное, если бы не поверил словам Таи о том, какой он по-жизни козел и мудак.

– А она об этом в курсе? – не про прослушку, разумеется, про основную тему. – О том, что она – залог. За меня.

– Нет. Но раз уж ты считаешь, что эти трое могут быть причастны к тому, кто отправил тебе анонимку с анализом ДНК, было бы неплохо решить проблему не только с губернатором, но и в целом. Про идею с подставой от сестры Таи забудь. Там нечего искать. Я девчонку с пеленок знаю. И с ней разговаривал. Выписки по картам тоже проверил. Финансов с тех пор у них не прибавилось. А если бы ей было что таить, я бы понял и нашел, – отзывается прокурор. – Что касается Таи и залога за тебя – предложи я ей в открытую, все равно согласилась бы, потому и не стал усложнять ей жизнь лишними рассуждениями, – опять морщится.

Бестолочь она, короче.

Безнадежная…

Самое тупое, при мысли об этом, на душе становится подозрительно теплее и легче. Хотя совсем не об этом думать надо.

– Где ее держат?

Раз уж знает про Акимова, значит виделись.

Так и есть.

– Спасибо твоим продажным ментам, которых ты кормишь, условия сносные. Кстати, они же подсобили с тем, чтоб тебя найти.

Не отвечаю. Прокручиваю в мозгах все услышанное от него, сопоставляя головоломку, размышляя о том, стоит ли вестись…

– Машину останови, – выдаю уже вслух.

Водитель одаривает меня недоуменным взглядом.

– Дальше я сам поеду, – поясняю, покосившись в боковое зеркало, удостоверяюсь в том, что слежки за нами не наблюдается.

– Дорогу к Орлову-младшему я знаю, – огрызается прокурор.

– А мы не к нему. К Акимову.

Автомобиль сворачивает к обочине. Был бы при себе собственный телефон, уладил бы быстрее, но исходим из того, что имеем. Да и оставшийся путь занимает не так уж много времени. К тому же «клиент» почти готов. Гриша, и правда, один из самых преданных. Третий из тех, кто имел тупость посмотреть в сторону дочери прокурора, привязанный к металлическому стулу, глотает сопли и собственные зубы, прежде чем дает интервью на видеозапись. Пикантная кинушка отправляется к губернатору. С учетом того, что Акимова быстро хватились, глава региона должен быть уже в курсе о совместном темном прошлом на троих с участием своих родственников, а значит над проблемой уже думает, остается только дождаться ответной реакции, ничего лишнего расписывать не придется. В бумажном виде со всеми необходимыми подписями, вина с указанием соучастников тоже зафиксирована. И единственная моя проблема теперь заключается лишь в том, что придурок напрочь отрицает причастность себя и своих дружков к анонимке с анализом ДНК и визиткой фирмы, клянется и молится, что в действительности понятия не имели, кем именно является Тая, просто взяли то, что увидели и захотели – как гребанное стечение обстоятельств, простая случайность. Даже будучи под прицелом не сознается.

А значит…

– Кричи громче, сучка, – советую ему, припоминая слова.

Выстрел – всего один. Разряжает воздух. Оставляет запаха пороха, витающего в воздухе. На время притупляет войну в моей голове. И…

– Твою мать, Орлов! – вопит прокурор, чье присутствие все еще в наличие. – Нах*ра?! Нах*ра ты это сделал?!