Невыносимый опекун

— А ты хочешь компенсировать моральный ущерб? — губы Блейка изогнулись в улыбке, весьма недвусмысленной.

С ехидным прищуром я приподнялась, перекинула ногу через его бедра и пообещала:

— И аморальный тоже.

Позволив себя оседлать, Блейк стиснул мои ягодицы:

— Тебе не повезло, кукла. Я злопамятный.

— Как хорошо, что я умею долго, — я куснула его за мочку уха, вызвав глухой гортанный смешок. — Очень долго извиняться.

[1] 19 октября 1987 года — день, в который на фондовой бирже произошло самое большое падение индекса Доу Джонса, что повлекло за собой ряд экономических проблем.

[2] Финансовый кризис 2007–2008 годов, который привел к банкротству крупных компаний.

Выше облаков

Едва самолет набрал высоту, я нетерпеливо щелкнула пряжкой ремня безопасности и потянулась к папке с документами. Сидевший рядом Блейк даже не повернулся, продолжая что-то увлеченно печатать в ноутбуке. Он выглядел бодрым и выспавшимся, всем своим видом напоминая о моей неудачной попытке забраться в его номер — и постель — во время пересадки в Лос-Анджелесе, где нам пришлось переночевать из-за отложенного рейса в Сидней.

Лететь в Австралию было моей идеей, но оказалось, она посещала и Блейка, поэтому на предложение поговорить с руководством «Сидней Констракшен» возражений не последовало. Как только я закончила очередное «извинение», Блейк забронировал билеты на первый же рейс, и мы сорвались в Джей Эф Кей, толком не упаковав вещи. Я просто вытащила из его чемодана пару костюмов, закинула на их место два своих платья и кое-как впихнула любимые босоножки от Гуччи. Косметика уместилась в дорожную сумку.

— Надеюсь, в Сиднее ты не поселишь меня отдельно? — с наигранным безразличием спросила я, перелистывая стянутые скрепкой бумаги со списком недвижимости, которой владел отец.

— У меня там квартира, — спокойно отозвался Блейк, но я заметила спешно скрытую улыбку.

Черт! Ему ведь тоже хотелось вчера. Зачем же он тогда выставил меня в отдельный номер?

Перспективы наверстать упущенное в Сиднее воодушевили, заставив в предвкушении заерзать в широком кресле. Чтобы не оставить на нем мокрый след от нахлынувших фантазий, я нехотя сосредоточилась на таблице.

— А что, если продать особняк в Палм-Бич? — всписке его ценник значился с шестью нулями. — Сможем продержаться пару месяцев?

— Уже продан, — Блейк по-прежнему не отрывался от экрана. — Как и шале в Аспене.

Неужели все настолько плохо?

— У нас хоть что-нибудь осталось? — приуныла я.

— Пентхаус. И то потому, что под него взят кредит.

Я расстроенно отложила папку.

С отсутствием активов в виде недвижимости шансы побороться за фирму стремительно уменьшались.

— Мисс Рэдман,[1] могу я предложить вам какие-нибудь напитки? — услужливая стюардесса склонилась к столику с брошюрой меню. — И что бы вы хотели на завтрак?

Точно, нужно выпить — воспользуюсь всеми плюсами бизнес-класса.

— Для начала шампанского, — я придирчиво изучила ассортимент салатов. — А потом «капрезе» и круассан с апельсиновым соком.

— А вам, мистер Мортон? — профессиональный взгляд на секунду задержался на руке Блейка, отметив отсутствие кольца.

Верно, сучка, он не женат. И он занят!

— Мой дядя не пьет, — ядовито сообщила я, не дав ответно улыбнувшемуся Блейку и рта раскрыть. — Ему противопоказаны нагрузки на сердце в силу возраста.

Нарываться было опасно, но нахальная стерва явно положила на него глаз, а он никак этому не препятствовал!

— Моей несовершеннолетней племяннице — воду, — с ехидным прищуром отбил Блейк. — А я буду кофе.

— Сию минуту, — стюардесса зацокала каблуками по проходу.

— А ты ревнивая, кукла, — насмешливо поддел Блейк, которого явно забавляло показное недовольство.

В отместку я демонстративно задвинула перегородку между креслами,[2] но она тут же отъехала в сторону.

— Уймись, — Блейк перехватил мою руку и мучительно нежно провел большим пальцем по запястью.

От мягкого прикосновения я растаяла. Ну почему с ним так легко и тяжело одновременно?

— Идем со мной, — я придвинулась ближе и заговорщицки прошептала: — Здесь очень удобные кабинки туалета — практически звуконепроницаемые.

— Долорес, не сейчас, — Блейк покачал головой и отвернулся к ноутбуку.

Какой же он упрямый! Мог ведь уступить в Лос-Анджелесе, и я бы не кидалась на него как изголодавшаяся нимфоманка.

Вспомнив одинокое утро в постели «Хилтона» и нереализованные фантазии о сексе под горячим душем, я насупилась. И от души отыгралась на стюардессе, когда та слишком поздно принесла салат.

Мысль добиться Блейка не оставляла меня ни на минуту. Я видела по глазам — он не против и держится в рамках приличий в силу привычки, а не из-за отсутствия желания.

Меня всегда раздражали условности. А в сочетании с нетерпением — подхлестывали еще сильнее. Дождавшись, когда Блейк пойдет в туалет, я двинулась по параллельному проходу следом. В иллюминаторах виднелись пушистые облака, и мысль заняться сексом высоко над ними раззадоривала не на шутку.