Невыносимая жара

Если утренняя сцена в морге была для Никки спектаклем, то происходившее сейчас она могла бы сравнить с занятием по бразильскому джиу-джитсу — с боксированием было покончено, пора переходить к захвату.

— Вам знаком некий Джеральд Бакли? Пакстон поджал губы, уголки рта его опустились.

— Не припомню.

— Очень любопытно, Ноа. Потому что Джеральд Бакли вас знает. Он служит в этом здании ночным швейцаром. — Хит наблюдала за противником: лицо его выражало лишь неподдельный интерес. Никки решила, что он играет почти убедительно. Неплохой актер, но она была лучше. — Может быть, это освежит вашу память? Бакли — тот человек, которого вы наняли для организации второй кражи во время отключения электричества.

— Ложь. Я не знаю этого человека.

— А вот это очень-очень странно, — отозвался из коридора Каньеро. Пакстон вздрогнул — он не заметил возвращения двоих детективов. — Мы с моим напарником сегодня утром прогулялись в Тарритаун. Заглянули в местный бар.

— Называется… как же его… «Глоток во сне»? — добавил Таррелл.

— Не важно, — сказал Каньеро. — По-моему, вы там обычно проводите время, да? Все вас знают.

Бармен и официантка опознали на фотографии Джеральда Бакли как человека, с которым вы долго сидели вместе за столиком несколько дней назад.

— Как раз когда не было света, — продолжал Таррелл. — Примерно в то время, когда Бакли должен был явиться сюда на работу.

— Здесь вы немножко ошиблись в выборе, — заметила Хит.

Ноа переводил бессмысленный взгляд с Никки на двух других детективов, вертя головой, как будто смотрел теннисный матч.

— Парень сразу размяк и выложил все, — сказал Каньеро.

— Бакли также утверждает, что вы позвонили ему, велели приехать сюда, в «Гилфорд», и впустить Поченко через дверь, ведущую на крышу. Как раз перед тем, как был убит Мэтью Старр, — продолжала Никки.

— Поченко? А кто такой Поченко?

— Звучит правдоподобно. Вас просто так не поймаешь, верно? — отозвалась Никки. — Поченко — человек, которого вы не опознали на моих фотографиях. Несмотря на то что я показывала вам их дважды. Один раз здесь, второй раз — у вас в офисе.

— Вы блефуете. Все это только предположения. Вы состряпали дело, основываясь на словах лжеца. Алкоголика, который на все готов ради денег. — Свет из окна падал прямо на Пакстона, и Хит заметила, что лоб его блестит от пота. — Да, признаюсь, я встречался с этим Бакли в «Глотке». Но только потому, что он пытался вытрясти из меня несколько долларов. Пару раз я пользовался его услугами, чтобы найти проституток для Мэтью, и он хотел заставить меня заплатить за молчание. — Пакстон поднял подбородок и сунул руки в карманы, словно говоря: вот моя версия, и я не собираюсь от нее отступать.

— Давайте поговорим о деньгах, Ноа. Помните свое небольшое прегрешение, обнаруженное судебными бухгалтерами? Когда вы сжульничали немного, чтобы припрятать от Мэтью несколько сотен тысяч?

— Я уже говорил вам, что эти деньги предназначались для оплаты обучения его сына.

— Допустим, что это правда. — Никки ему не верила, однако применила еще одно правило джиу-джитсу: когда собираешься свалить противника, а он намеренно подставляет тебе слабое место, не позволяй обмануть себя. — Каковы бы ни были ваши побуждения, вам удалось замести следы, вернув деньги два года назад, сразу после того, как одна из картин Старра, Жак-Луи Давид, была продана на черном рынке именно за эту сумму. Совпадение?

Я не верю в совпадения.

Каньеро покачал головой:

— Ни капельки.

— Детектив Хит просто на дух не выносит совпадений, — объяснил Таррелл.

— С этого вы и начали, да, Ноа? Вам нужно было несколько тысяч; вы заплатили кому-то за изготовление подделки, затем унесли настоящую картину и продали ее? Вы сами говорили, что Мэтью Старр был невеждой. Этот человек ни за что не догадался бы о том, что одна из картин в его салоне — не настоящая, правда?

— Смело, — заметил Каньеро.

— А потом вы осмелели еще больше. Когда вы поняли, как это легко, вы провернули тот же трюк с другим полотном, и с третьим, и со временем подменили все картины. Вы слышали об Альфреде Хичкоке?

— Что, он обвиняет меня в Великом ограблении поезда?[105]

— Однажды его спросили, было ли, по его мнению, когда-либо совершено идеальное преступление. Он ответил, что да. И когда журналист поинтересовался, какое же именно, Хичкок ответил: «Мы не знаем, и именно поэтому оно является идеальным».

Никки подошла к Тарреллу и Каньеро, стоявшим в дверях.

— Должна признаться, подмена картин была идеальным преступлением. До тех пор, пока Мэтью неожиданно не решил продать их. Ваше преступление должно было всплыть наружу.

Сначала следовало закрыть рот оценщице, поэтому вы приказали Поченко убить ее. А потом он пришел сюда, опять же по вашему распоряжению, и сбросил Мэтью с балкона.

— Да кто такой этот Поченко? Вы все время говорите об этом человеке так, как будто я его знаю.

Никки поманила его.

— Подойдите сюда.

Пакстон помедлил, покосился на входную дверь, затем приблизился к детективам.

— Взгляните на эти картины. На любую, которая вам больше нравится, Ноа, хорошенько, не торопясь.