Невыносимая любовь

Я знаю, ты меня не слышишь – пока. Твой разум закрыт и окружен защитой. Так удобно и спокойно говорить себе, что я сумасшедший. На помощь! Тут на улице человек предлагает мне любовь, свою и Бога! Вызовите полицию, вызовите «скорую»! У Джо Роуза никаких проблем. Его мир на месте, все сходится, вся проблема в Джеде Перри, в терпеливом идиоте, что стоит на улице, как попрошайка, и ждет, когда будет можно взглянуть на своего возлюбленного и предложить ему любовь. Что же мне сделать, чтобы ты услышал меня? Только молитва может ответить, только любовь может вынести все. Но моя любовь больше не будет умолять. Я не сижу у телефона в ожидании доброго слова. Не тебе решать, как сложится мое будущее, у тебя нет власти приказывать мне, что делать. Моя любовь тверда и сурова, она не примет ответа «нет», она упрямо движется к тебе, и она придет и потребует тебя. Иначе говоря, моя любовь – и любовь Господа – это твоя судьба. Твои отрицания и отказы и все твои статьи и книги – словно упрямство усталого ребенка. Наступит время, и ты с благодарностью примешь пришедший миг.

Видишь? Ночное чтение твоих статей укрепило меня. Вот что делает любовь Господня. Если тебе сейчас неприятно, то это лишь потому, что в тебе уже начали происходить перемены, и однажды ты с радостью скажешь: «Уведи меня от этой бессмысленности». Вот тогда мы с нежностью оглянемся на эту перепалку. Тогда мы уже будем знать, к чему она ведет, и мы улыбнемся, вспомнив, как мне пришлось давить на тебя и как ты стойко сражался, чтобы не подпустить меня. Поэтому, как бы ты ни был настроен сейчас, сохрани эти письма.

Когда я приехал ранним утром, я ненавидел тебя за то, что ты написал. Я хотел обидеть тебя. Может быть, даже больше. Больше этого, и Бог простит мне, думал я. На обратном пути, в такси, я представил, как ты говоришь мне, что и Бог, и Его Единственный Сын – всего лишь персонажи, как Джеймс Бонд и Гамлет. Или как ты сам создаешь жизнь в лабораторной колбе, взяв набор химикатов и потратив лишь какой-то миллион лет. Ведь ты не просто отвергаешь существование Бога – ты хочешь сам занять Его место. Гордыня погубит тебя. Есть таинства, которых нельзя касаться, есть смирение, которому мы должны научиться, и я ненавидел тебя, Джо, за твою самоуверенность. Ты всегда хочешь сказать последнее слово. После прочтения тридцать пятой статьи я должен был понять это. Ты ни на секунду не сомневаешься, даже мысли не допускаешь, что можешь чего-то не знать. Ты всегда тут как тут с самой последней правдой о бактериях, и о частицах, и о сельском хозяйстве, и о насекомых, и о кольцах Сатурна, и о гармонии в музыке, и о теории катастроф, и о миграции птиц... Мой мозг работал как барабан стиральной машины – вертелся и крутился, забитый твоим грязным бельем. Сможешь ли осудить меня за то, что я ненавидел тебя и мусор, заполнивший твои мозги: спутники, нанотехнологии, генная инженерия, биокомпьютеры, водородные двигатели. Все на продажу. И ты все покупаешь, ты лидер зрительских симпатий, ты специально нанятый зазывала, который умеет уговорить покупателя. Четыре года журналистской деятельности, и ни слова о настоящих вещах, о любви и вере.

Может быть, я злюсь, нетерпеливо ожидая начала нашей совместной жизни. Помню, однажды на летних каникулах мы всем классом отправились в поход по Швейцарии. И вот как-то все утро мы нудно взбирались по какой-то горной тропе. Мы все возмущались – это казалось рискованным и бессмысленным, – но учитель велел нам идти дальше. Перед самым обедом мы добрались до высокогорного луга – огромное, залитое солнцем пространство из цветов и травы, с изумительно зеленым мхом по берегам ручья. Это было волшебное место. Шумная ватага детей притихла. Кто-то шепотом сказал, что мы будто попали в Рай. Это был великий момент моей жизни. Думаю, когда мы минуем трудности, когда ты придешь ко мне и мы будем вместе, это будет словно путешествие к тому лугу. И никаких больше горных подъемов! Только спокойствие и целая бесконечность впереди.