Невиновных нет

– Шила тогда был полностью синтафским, а Вилдайр Эмрис готовился к его захвату и держал в обоих проливах военные корабли, чтобы не пропустить подкрепления гарнизону. Которое, к слову, так никто и не прислал, – рассказывал дальше Джэйфф. – От имперцев мы не видели ни плохого, ни хорошего. С одной стороны, карательных отрядов они не посылали, а с другой – никак не защищали от пиратов.

– А ролфи защищали? – спросила Джона.

– После того как эрн-Кэдвен расстрелял «Пчелку» и перевешал всю банду Бенгола-Куницы, другие ролфийские капитаны тоже не проплывали мимо пиратских кораблей.

Джэйффу даже на борт «Верности Морайг» довелось как-то подняться. Очень уж ему хотелось познакомиться поближе с красавцем-фрегатом и его духом.

– Ты очень похожа на Сэйварда лицом. Я практически сразу тебя узнал. И подумал, что вполне могу отплатить добром за добро, пусть не капитану Кэдвену, но его дочери.

И стоило лишь ему это сказать, как для эрны Кэдвен все мигом встало на свои места. Так вот оно что! Значит, он действительно их не обманет и не продаст подороже, потому что это не просто… э-э… случайность или прихоть, это возврат долга. Неожиданно со стороны шуриа, как-то слишком по-ролфийски, но… Но, может, они тоже знают, что такое долг чести? Даже наверняка знают, если рассудить по совести. Джойн, во всяком случае, это уже продемонстрировала, но тогда Грэйн списала все на тоненькую струйку ролфийской крови в жилах графини. А выходит, что и не в крови тут дело, а просто…

«Так мы, получается, не так уж и сильно отличаемся друг от друга», – догадалась Грэйн и задумчиво нахмурилась, словно пробуя на вкус эту интересную мысль.

Небеса не содрогнулись, луны не рухнули на землю, и разъяренные Морайг и Локка не явились посреди пещеры, чтоб покарать за вольнодумство. Значит, все правильно. И шуриа – вот чудеса! – тоже можно верить?

«Как интересно! – Эрна Кэдвен мгновенно оценила открывающиеся перспективы. – Может, именно это и подразумевал Священный Князь? Так ему, верно, боги сказали!»

А раз боги это допускают, следовательно, так и есть. Кто она такая, чтоб спорить с ними?

– Вот что значит один раз поступить по чести, – не удержался от назидательной проповеди Элир. – Хотя, когда Шилу заняли ролфи, мы ждали крупных неприятностей. Но оказалось… мы все, и хёлаэнайи, и шуриа, постепенно, незаметно для самих себя изменились. И я – бывший рилиндар – сам пошел договариваться с эрном Тэлдрином. И знаешь, хёлаэнайя, почему я это сделал?

Он посмотрел на Грэйн и на Джону, медленно переводя взгляд с одной женщины на другую, словно ожидая встречного вопроса, но не дождался и сам себе ответил:

– Я живу давно, и большая часть этих лет получилась оттого, что я успел отобрать чужую жизнь прежде, чем покусились на мою. И, поверь, не собираюсь умирать. Но было бы несправедливо и нечестно отбирать шанс у тех, кто только родился, у юных, не отведавших горечи потери и не знающих вкуса ненависти. Пусть они тоже поживут столько, сколько смогут. Сколько у них получится. Ведь здесь, на Шанте, нас чаще всего настигает вовсе не проклятье внезапной смерти. Тут смерть почти всегда имеет очевидную причину – голод, болезнь, пулю. И… я наконец научился выговаривать эту фразу без запинки – ролфийский гарнизон делает нашу жизнь чуть-чуть проще и безопаснее.

Грэйн слушала все это и с каждым словом рилиндара хмурилась все сильнее. И едва удержавшись, чтоб не перебить, обеспокоенно дернула ногой:

– Но Священный Князь об этом не знает! Он-то считает, что это вы и есть повстанцы… что это от вас обороняется гарнизон! Он не хочет новой резни и потому не высаживает десант. Он так и сказал мне, когда… – Она осеклась, осознав, что в запале наговорила лишнего, и поспешно замолчала. Но было уже поздно.

Рилиндар Элир задумчиво покачал головой и улыбнулся недоверчиво:

– М-да, видимо, настают Последние Времена и Мир наш заканчивается. Если Священный Князь рассказывает о своих планах прапорщику вспомогательных войск, да к тому же женщине.

«О да, много ты понимаешь в отношениях между Священным Князем и его Сворой!» – мысленно ухмыльнулась Грэйн и поведала, не скрывая снисходительного презрения:

– Я – офицер его армии, я – посвященная Локки. Он мой Князь. Считаешь, моему брату по огненным объятиям Локки зазорно говорить с сестрой? Он – мой Князь! Он не посмел бы мне лгать, как я не посмею лгать ему. Верность потому и верность, что верны оба. – И уже с возмущением и почти вызовом, хотя и смешно это было, грозно рычать, лежа на спине и открыв беззащитное горло, добавила: – Или ты думаешь, что лгу я?!

– Разве я могу не доверять сестре по огненным объятиям Дилах? – вкрадчиво молвил в ответ шуриа, мерцая глазами.

Свободной рукой он задрал вдруг свою рубашку, обнажив поджарый смуглый живот, а там…

Грэйн вытаращила глаза так, что они едва не выпрыгнули из глазниц и не отправились скакать по пещере веселыми мячиками.

Нет, не татуировка, а, пожалуй, проступивший сам собою на коже рисунок… знак… Знак посвящения?!