Невиновных нет

— Три дня, — ответил Желтовский. С Фитой он был хорошо знаком еще с поры, когда тот делал завидную карьеру: из кресла парторга химико-технологического факультета — в МГК КПСС завсектором, оттуда — в замначальники управления серьезного министерства, затем начальник управления; когда министерство ликвидировали, Анатолия Ивановича Фиту определили без потерь в замы председателя одного из Госкомитетов, имевшего отношение к вооружению. Нынче, знал Желтовский, Фита возглавлял другой Госкомитет. Желтовский делал о Фите видеорепортаж в предвыборную кампанию — программа Фиты показалась ему умной, без демагогии и пустых обещаний. На ней Фита и вплыл в Госдуму.

— Вы-то каким чудом здесь? — спросил Желтовский. — Вы же теперь ушли в другую сферу?

— В командировке. По старой памяти решил заглянуть сюда, не удержался от соблазна.

— Анатолий Иванович, кто эти трое, тот рыжий и двое справа, беседуют с каким-то бородатым, — указал Желтовский.

— Понятия не имею, — проследив за его рукой, ответил Фита. — Вы помните, что обещали?

— Помню, помню, виноват. Честное слово, на сей раз точно — честное слово! Возвратимся в Москву, — сразу же занесу.

Однажды Желтовский был на даче у Фиты и отснял кассету о семействе Фиты: хозяин, жена, сын с невесткой, внук и внучка. Пообещал завезти кассету на работу Фите, но так и не удосужился, замотался, потом и вовсе забыл…

Начались демонстрационные полеты. Однако внимание Перфильева привлекли не рев двигателей и не взлетавшие красивые машины, а четыре человека, стоявшие в стороне, вернее один, которого Перфильев знал: глава фирмы «Улыбка» Евсей Николаевич Батров! «Он-то что тут делает?! Забавно, забавно…» — думал Перфильев. Рядом с Батровым стоял сутулый рыжеволосый и еще один — в зеленом галстуке. Они беседовали с бородатым (то, что бородатый — пакистанец или иранец, опытный Перфильев определил по одежде: черный костюм, белая, без галстука сорочка с высоким воротником-стойкой); Батров молчал, говорил рыжеволосый, обращаясь к обладателю зеленого галстука, потом тот поворачивал голову к бородатому, видимо переводил слова рыжеволосого, после чего бородатый отвечал, а мужчина в зеленом галстуке тут же снова обращался к рыжеволосому. «Надо будет рассказать Лебяхину», — пронеслось в голове Перфильева.

— Павел Александрович, — окликнул его голос Желтовского.

— Да, — вскинул на него глаза Перфильев, не уловивший, когда Желтовский оказался рядом.

— Вы не знаете, кто эта пара гнедых с рыжеволосым и чернобородым? спросил, кивнув головой, Желтовский.

— Почему они вас интересуют?

— Меня все интересует, — подмигнул Желтовский. — Даже вы.

«Избавь меня Бог от твоих интересов», — мысленно ответил Перфильев и сказал:

— Я знаю одного из них, худощавого с болезненным лицом, если видите отсюда его лицо. Это Евсей Николаевич Батров, глава фирмы «Улыбка».

— Что-то он не очень улыбчив. Чем промышляет эта фирма?

— Что-то, связанное со стоматологией. Кажется, заготовки к зубным протезам. Так что на всякий случай заведите с ним знакомство.

— Пока обойдусь. Я еще могу проволоку перекусить… Удирать отсюда не намерены? Вроде дождик собирается.

— Побуду еще немного. А вы?

— Мне-то до конца торчать…

Через час Перфильев попрощался с привезшим его сюда шефом бюро «Экспорттехнохим», автобусом, шедшим из Бурже, через двадцать минут добрался до метро «Майо», и вскоре входил в холл своей гостиницы…

Первый день авиасалона в Бурже закончился. По шоссе № 2 к Парижу неслись машины. В одной из них ехали Поль Берар и Желтовский.

— Чего приуныл? — спросил Берар.

— Думаю.

— О чем?

— Каким образом ты узнаешь для меня, кто владелец того серебристого «форда» с дипломатическими номерами.

— Тебе это очень нужно?

— Не очень. Но желательно… Пить хочется.

— В «бардачке» две банки пива. Одну оставь мне.

Желтовский содрал с банки скобу и стал пить.

— Хочу развлечь тебя, — сказал Берар. — Могу сообщить приятную новость: есть такой небольшой банк — «Жюстен кредито-банк». На случай, если я внезапно умру от инфаркта или погибну в автокатастрофе, в наследство завещаю его тебе. Вернее его название, так что запомни: «Жюстен кредито-банк». Но поскольку я здоров, как бык и езжу очень аккуратно, то банком этим пока займусь я. Нащупал там некоего чиновника месье Паскаля Жувэ, с ним-то и хочу завести роман.

— Педик?

— Совсем наоборот, в молодости был большой шалун.

— Как ты набрел на него?

— Сложными маневрами и терпением, не жалел ни времени, ни денег.

— А если ничего не окажется?

— Значит этот банк вычеркнем и пойдем дальше. Где-то наткнемся… Поедешь ко мне?

— Нет, отвези в отель…