Невидимый мир демонов

А, вот, другая мистическая картина, которая представилась однажды прозорливому Антонию, и которая выразила перед ним власть темной силы над людьми.

Эта мистическая картина так грандиозна и так оригинальна, что невозможно предположить, чтобы она могла быть выдумана воображением человеческим. Рассказал ее простец Антоний115 своему другу Афанасию, как он эту картину пережил, а Афанасий этот рассказ записал.

Картина эта принадлежит к числу тех мистических первоисточников, которые потом воодушевляли поэтов, подобных Данте, в их творчестве, воодушевляли поэтов, подражавших при помощи своего воображения мистическому проникновению. Но то у поэтов было и есть плод воображения человеческого. Здесь же видение Антония есть озарение человека, постигающего истину. Это, как бы, блеск молнии, осветивший действительность.

Послушаем, что об этом пишет св. Афанасий. «Однажды, — читаем мы в житии св. Антония, — Антоний вел разговор с пришедшими к нему о состоянии души по смерти и о том, где будет её местопребывание. В следующую ночь зовет его некто свыше, говоря: встань, Антоний, выйди и посмотри.

Антоний выходит и, возведя взор, видит, что стоит кто-то высокий, безобразный и страшный, и касается главою облаков и что восходят еще некие, как бы окрыленные, и первый простирает к последним руки, и одним преграждает путь, другие же перелетают через него и, миновав его, безбедно возносятся вверх; на последних великан сей скрежещет зубами… Отверзся ум Антония и уразумел он, что это есть прохождение душ, — что стоящий великан есть враг, завидующий верным, и он подпавших власти его удерживает и возбраняет им идти далее; но не может задержать непокорившихся ему, потому что они проходят выше его…»116

Та великая эпоха первохристианства, к которой принадлежал св. Антоний, эпоха, когда христиане были гонимы язычеством и когда сияло незримым светом мученичество христианское, когда борьба со злом была обострена до высшей степени — эпоха эта была замечательна тем, что мистическая темная сила осознавалась христианами непрестанно. Борьба с демонами в первые века христианства была действительною с ними войной. Об этой борьбе и дает нам определенные указания св. Афанасий.

Вот, как Афанасий характеризует в этом отношении свое время: «Издавна демоны, — говорит он, — сеяли раздор и войны между людьми, чтобы они, занятые взаимной борьбой, не обратили своей ненависти против них. Теперь их (демонов) опасения сбылись; ученики Христа живут в мире между собою, но зато их вражда обратилась против диавола. Ныне христиане нравами и добродетельною жизнью ополчаются против демонов и преследуют их и смеются над вождем их, диаволом, потому что в юности они целомудренны, в искушениях воздержаны, в трудах терпеливы, оскорбляемые переносят обиды, лишаемые пренебрегают этим и, что всего удивительнее, презирают смерть и делаются Христовыми мучениками»117.

Наряду с этим св. Антоний внушал постоянно монахам, что боязнь демонов не прилична христианину. Бессилие демонов для Антония было в то время ясно уже из того, что демоны не могли воспрепятствовать возраставшему тогда распространению христианства, которое завоевывалось непрестанными подвигами и мученичеством во имя Иисуса Христа. Самые явления демонов с целью устрашить праведника служили Антонию неопровержимым доказательством их слабости.

Указывая на это обстоятельство, проф. И. В. Попов в своем исследовании об Афанасии не без основания замечает, «что действительная сила не кричит о себе».

Это и подтверждается тем, что мы видим теперь, когда нравственная жизнь человека находится в умалении и когда мистическая темная сила торжествует. Теперь, как мы в этом убеждаемся, эта сила действительно умеет себя скрывать и замалчивать.

Из других примеров прямого соприкосновения подвижника со злою силою в первые века христианства, весьма интересным представляется описание столкновения с этой силой св. Мартина Турского. Мартин, епископ Турский, жил во 2-й половине IV века.

Подвижническая жизнь св. Антония влияла на многих его современников. Сведения об его подвигах передавались из уст в уста. Это было время перелома язычества в христианство. У св. Антония было много последователей.

И, вот, сказания о подвигах Антония дошли до некоего Мартина, итальянца родом из города Тицино (ныне Павия). У него зародилось стремление к христианству и подвигу, хотя он и избрал себе сначала военное поприще. Он был офицером римских войск, стоявших в Галлии.

С годами стремление к христианству у Мартина усиливалось. Наконец он решил принять крещение и сделаться христианином. Он бросил военную службу и отправился на родину к отцу своему в Италию, чтобы и его обратить ко Христу.

Как видно из жизнеописания Мартина, из него потом и выработался выдающийся подвижник. В этом жизнеописании, как оно изложено в Четьи-Минеях, мы между прочим имеем два рассказа об особых случаях, когда Мартина явно атаковала темная сила. Об этих случаях мы и сообщим в настоящей книге.