Невидимый город

Он потащил ее дальше. За неприметной дверью открылся дворец света, четыре метра в ширину и пять в высоту, который, казалось, тянулся бесконечно. Передние полки слева были угловатыми, как и здание, полки справа шли изящным кругом. Они, видимо, образовывали внешнюю стену Купола. По обеим сторонам от пола до потолка возвышались мощные стеллажи. На прозрачных полках хранилось бесконечное количество книг. Но это были не обычные экземпляры. Подойдя ближе, она поняла, что книги сделаны из стекла. Они не стояли в своих отсеках, а парили в них, тесно прижавшись друг к другу.

– Сколько их? – удивленно спросила она.

Данте пожал плечами.

– Тысячи. Миллионы. Библиотека и отдел ревизии окружают Купол. Весь внутренний восьмиугольник заполнен ими.

При ближайшем рассмотрении на корешках стеклянных книг красовались не названия, а голограммы. В стекле мерцали трехмерные портретные фотографии людей. Наглядные образы казались такими живыми, словно Лина попала во вселенную миниатюрных людей. В воздухе повис какой-то необъяснимый приглушенный гул. Волна грусти захлестнула Лину. Ни один из этих людей, бестелесных и в то же время таких настоящих, не излучал счастье, радость или даже просто удовлетворение.

– Они смотрят на меня так, словно чего-то ждут, – испуганно прошептала Лина.

– Каждая голограмма символизирует дело, которым занимается агентство, – объяснил Данте. – Мы пытаемся помочь людям, с которыми судьба обошлась слишком безжалостно.

Он указал на одну из книг.

– Минна Симонс, единственная выжившая после пожара в доме в 1656 году. Пекарь по соседству рассыпал уголь на чердаке, который еще не полностью погас. Вся семья была уничтожена одним махом. Шестилетняя девочка осталась сиротой. Для Минны это ничем хорошим не закончилось.

Постепенно в голове у Лины сложилась картина: значит, магазин часов собирал несправедливости этого мира. Рядом с сиротой из-за пожара, как объяснил Данте, стояло дело шестнадцатилетней девушки, которая оказалась ведьмой на костре, потому что была знакома с травами и их целебными свойствами. Сбоку от нее высветилось лицо пожилого человека, который в 1996 году спас маленького мальчика и его собаку из ледяной проруби, а сам при этом утонул.

Так называемый магазин часов был ультрасовременной научной лабораторией. Лина вспомнила коллекции Бобби – только здесь хранились не камни, не образцы земли или крабов, а истории людей. Лина содрогалась от жестокости ударов судьбы, обрушившихся на них. Чем дольше она находилась в часовом магазине, тем больше понимала, что гул – это не что иное, как хаос тысячи голосов, висящих в воздухе, как смутное воспоминание. Здесь лавина, захлестнувшая туристов, там крушение корабля, наводнение, дорожные происшествия, случайное самоубийство.

– Молния никогда не бьет туда, куда нужно, – сказал Данте. – А иногда судьба бывает особенно жестока и портит даже самых хороших людей. Мы путешествуем во времени и исправляем его там, где судьба свершила слишком суровое наказание. Магазин часов не продает часы, а переводит часы жизни людей назад.

Лина с любопытством бродила по длинным коридорам стеклянного дворца. Десять метров, двадцать, двадцать пять. Она испугалась, когда вдруг обнаружила на книжном корешке портрет своего отца.

– Томас был у нас постоянным клиентом, – объяснил Данте. – Нам приходилось несколько раз присматривать за ним. Еще в детстве он сам мастерил ракеты. Чудо, что он отметил совершеннолетие со всеми пальцами. Он всегда жил и рисковал немного смелее, чем все остальные.

– Можно мне? – спросила Лина.

Данте покачал головой.

– Надо идти дальше.

Но Лина не смогла устоять перед искушением. Она вытащила стеклянную книгу. От нее веяло ледяным холодом и смертью. Когда она приподняла обложку, наружу вырвался сильный едкий запах.

– Это его лосьон после бритья, – сказала Лина, не понимая, из каких глубин ее мозга вырвалась эта уверенность. – Он стоял у нас в ванной. Красная бутылочка.

– Хранительница времени ждет нас, – сказал Данте. Его голос звучал не очень убедительно. Судя по всему, он мог понять ее желание разобраться в собственной истории. Лина не в силах была выпустить книгу из рук. Всю жизнь ее терзало то, что воспоминания о ее родителях были похоронены. Здесь представилась возможность окунуться в жизнь Томаса.

– Каждый человек заслуживает того, чтобы знать свои корни, – сказала она.

Вызывающе распахнула она книгу. Несмотря на ее стеклянную структуру, это было легко. К ее удивлению, перед ней предстал не текст, а фильм. Кадры плыли перед ней, как голограмма. Очень близко – и все же из далекого мира. Она сразу же узнала местность.

– Это спортивный зал, – восторженно воскликнула она.