Невеста темного принца

– Чем ближе к озеру, тем сильнее концентрация магического фона. Поэтому тут может жить русалка. Поэтому в юных магах ярче разгораются отголоски высших даров. Поэтому в теплицах растут редкие растения… Удивляюсь, как в лесу еще кентавры и лавасилиски не завелись.

– Не надо нам тут кентавров, – сонно запротестовала я.

– Полностью согласен. Ближе к пятой оранжерее концентрация заметно слабеет, но все равно остается на уровне Дебрей или Пустоши, – важно пояснял прозрачный приятель, наматывая круги по больничному отделению.

– Поняла я, поняла, – отстраненно промычала, глядя в окно. Новая информация усваивалась без особого энтузиазма. – Камнехвостам бы у нас понравилось.

– О, да еще как! Но в последний момент Аврора передумала. Решила, что выращивать новое поколение сильных магов – гораздо интереснее, чем чесать пузо иглохвостам, – с усмешкой продолжил Родж. – Она мечтала, чтобы девочки учились наравне с юношами. Постигали не искусство варки конфитюров, а военное дело, дипломатию, целительство… Своим примером она вдохновляла многих аристократок. Ох, знала бы Ава, что ее пра-пра-пра… в общем, внучку запихнут в «Эншантель»…

– Не печалься, Родж. Милой Леди из меня не вышло.

– Я заметил! – хмыкнул призрак и вдруг резко изменился в и без того бледном лице. – Что с тобой, Анна?

– Ох…

Я скорчилась от жуткого спазма неясного происхождения, прошившего живот насквозь. Взвизгнула от боли, когда нечто невидимое полоснуло меня по предплечью и высекло струю крови. На пол с мокрых пальцев закапали красные капли. Какого черта?..

Удар, еще удар. Один прошиб током, другой обжег пламенем. Каждый выбивал из меня дух на секунду. Закусив губу, я глухо мычала набор из фирменных демонических ругательств, осознав, наконец, что меня никто не бьет. И отрешенно ловила отголоски чужой боли, охая и сжимая до судороги белье на койке, возле которой стояла.

– Тролль дери… Родж… – заваливаясь набок и из последних сил хватаясь за простыню на кушетке, чтобы хоть как-то смягчить падение, простонала я. – Зови… на помощь…

Если выживу, убью безумную стерву.

Если выживу.

11.3

Андрей

– Жив? – хрипло бросил Брендан из пропахшей потом и сыростью темноты, когда замок щелкнул и шаги конвоиров стихли.

Давал ориентир. Хотя в выделенном им помещении даже выпрямиться в полный рост было проблематично, не то что заблудиться.

– Вполне, – сухо буркнул Андрей.

Он понимал, кому обязан своим относительно сносным состоянием, и это осознание наполняло рот горькой желчью. Радоваться «недоразумению» он не собирался, предпочел бы умереть снова, но кто ж его спрашивал… Сдержав ненужный стон, Андрей развернулся на каменном полу лицом к черному потолку и попытался сесть.

– Не торопись, – поделился опытом парень, последние три дня служивший Джине игрушкой для весьма необычных для первокровной леди забав. – Никто не видит. Даже я… Ни черта…

Андрей знал, что никто не осудит, если он немного полежит и посмотрит в потолок, пытаясь по ощущениям определить, сломаны ли ребра и критична ли кровопотеря. Но все равно нашел макушкой стену и поехал затылком вверх. Минуту спустя он вполне сносно расположился в их совместной «комнате отдыха», лишенной каких бы то ни было удобств.

Спятила ли Джина или всегда была такой? Он искал признаки душевного расстройства и, к прискорбию, не находил.

Обидчивая, мелочная, высокомерная, ревнивая, мстительная, горделивая, вспыльчивая… Болезненно реагирующая на отказы, скорая на расправу… Развращенная вседозволенностью, прущая к своей цели, как твердолобый горный тролль… Она не была психопаткой. Как и фанатиком, вроде половины «братьев». Избалованной увлекающейся истеричкой – да. Сейчас он даже видел смысл в ее действиях – хаотичных, грубых, эмоциональных, взбалмошных…

За Андреем она не приходила с первого дня, когда он предпочел отправиться в камеру к Хайву, а не в ее теплую и мягкую постель. Синие глаза в тот миг удивленно моргнули, но уже через секунду холеное лицо застелило равнодушием. И Карпова бросили в это чудное заведение для пленников. Гостеприимство, достойное истинной леди. Джин в своем репертуаре.

– А мог бы, Андрей Владимирович, валяться на синих простынях, пить вино, вспоминать молодость и обсуждать старых знакомых, – саркастично хмыкнул Брендан, пытаясь найти в себе остатки оптимизма.

Парень был совсем плох. У него не было живого щита. От мысли о собственном «щите» – черноглазом, мягком, теплом, нежном, но упрямом, как стадо буйволиц, – снова скрутило живот и обожгло фантомной болью. Хуже расклада придумать невозможно. Хрупкая пигалица, связанная драным ритуалом, отдувалась за него. Он определенно задолжал Анне чертового единорога.

Две ночи подряд Андрею приходилось обращаться к Сияющей материи и сцеживать ее с кончиков пальцев в израненное тело Брендана, чтобы хоть слегка подлатать. Но сегодня Карпова увели следующим, и сейчас он был не в состоянии оказать помощь. Последние капли магии из резерва ушли на постройку крепкого ментального барьера. Джина надеялась измотать его, отвлечь телесными муками и пробраться в голову. Чертовски самоуверенная идиотка.