Невеста смерти

Она решила действовать с ним по-мужски, и он счел руки развязанными — смог оценить технику и силу ее удара, и понял, что хоть до Гайи ей далеко, но девочка тоже не только украшать венок лентами умеет. Он попробовал еще раз протянуть руку к заветному мешочку — и снова в ответ мгновенный блок и сокрушительная атака. Она не испугалась, даже когда он нарочно обозначил, но в самой крайней точке отвел в сторону удар в лицо — широко распахнутые серые, как у него самого, глаза Рыбки не дрогнули.

Она отпрыгнула и рассмеялась:

— Ты теряешь время, — и снова посерьезнела. — Да пойми ты, упрямая голова. Не мы придумали ритуалы во славу великой и щедрой Флоры. Нам остается лишь следовать им и бережно охранять.

— Охранять? Ну это у тебя получается, поверь знающему человеку, — перевел дыхание Дарий.

— А почему не должно? Я выполняю послушание по охране храма. Кто-то выращивает растения, сутками напролет возделывая почву и таская воду для полива, и их пальцы к осени напоминают коричневые и корявые коренья. А у кого-то из моих подруг получается путешествовать и находить редкие растения. Мы здесь не боимся тяжелой и опасной работы.

— А ты?

— А я и еще несколько сильных девушек охраняем храм. Мужчинам сюда можно только в качестве посетителей, да и то тебе оказана особая честь, раз старшая жрица пустила тебя в хранилище со мной.

— А ритуал это ваш? С опылением?

— Это тоже моя обязанность.

— Хорошо, — сдался он. — Если я тебе дам честное офицерское слово, что вернусь, как только лекарство будет в руках Рениты?

— Поверю. Но шутить с богиней не советую.

Дарий принял из ее рук драгоценное снадобье, спрятал его за пазухой и опрометью выскочил из храма, прямо с третьей ступеньки запрыгнув на коня.

— Наконец-то, — всплеснула руками Ренита, по-прежнему мечущаяся вместе со своими добровольными помощниками среди содрогающихся и стонущих раненых, которых им удалось избавить от мешающей прерывающемуся дыханию одежды и уложить на койки, с которых они того гляди бы могли сорваться, если их не удерживать.

Она приготовила отвар, стала поить их и прикладывать к ранам смоченные этим же отваром повязки. Постепенно ребята начали успокаиваться, ровнее дышать, их взгляды стали более осмысленными. Некоторые вполне серьезно стали удивляться, как это они заснули у себя в палатке, а проснулись в госпитале, да еще и привязанные к кроватям. Ренита не стала вдаваться в подробности:

— Вас всех ранили отравленным оружием. Спасибо Друзу, мы узнали это вовремя. Спасибо вашим друзьям, что заметили неладно. И спасибо Дарию, который вовремя привез противоядие. А теперь постарайтесь заснуть и отдохнуть как следует, — она прошлась между ними еще раз, проверяя привычными движениями повязки и лбы, укрывая одеялами. — А где, кстати, Дарий?

Она негромко, между делом поинтересовалась у капсария, так как тоже беспокоилась о Дарии и хотела поблагодарить его за то, что безотказно отправился в храм. Ренита запоздало вспомнила, что храмовые охранницы могли потребовать от него ритуала опыления, но не думала, что для красавца Дария это может быть затруднительным — жрицы Флоры все были очень красивы, их тщательно отбирали, а часть из них выросла из девочек, родившихся в результате как раз таки священного опыления юных охранниц.

— Дарий велел передать, что вернулся в храм Флоры и будет в лагере позже, — ответил ей капсарий, и Ренита содрогнулась от нехорошего предчувствия.

Дарий снова проделал путь к храму — лишь заменил почти загнанного коня да накинул плащ. Он подумал, что и сам порядком загнан, и может просто не суметь ответить на все ожидания жрицы, но он дал слово, а выбор за ней — она должна была заметить, что он едва не падает от усталости.

Жрица встретила его на пороге храма — и ему показалось, что цветы в ее венке уже другие, свежие.

— Я знала, что ты вернешься. Ты же дал слово офицера.

— Вернулся. Но знаешь, я тебе честно признаюсь, что поспал бы не с тобой, а рядом с тобой. Или просто на этом крыльце…

Она подхватила его под руку и заглянула в глаза:

— Ты отважный воин и честный человек. Никто не собирается над тобой издеваться. Я предлагаю тебе ванну, хороший завтрак, отдых в мягкой чистой постели.

— Звучит потрясающе, — вздохнул Дарий, и она радостно протянула ему руку.

А дальше он действительно забыл обо всем — худое с первого взгляда тело девушки оказалось жилистым и сильным, почти таким же гибким, как у Гайи, а ее познания в деле любви были гораздо солиднее. Рыбка была раскована и откровенна, она выгибалась от каждого его прикосновения, урчала от восторга и не стеснялась дарить ему такие ласки, о которых ни он, ни Гайя и помыслить не могли бы — щекотала языком живот и грудь, терлась своей небольшой крепкой грудкой о его грудь, сползая к бедрам и заставляя его забыть про сон и усталость. Наконец, совершенно обезумевший от ее ласк Дарий обхватил трепещущее тело Рыбки и бросил на себя — она только того и ждала, описала, ломаясь в талии, круг над ним и опустилась на его ждущее приказа, как взведенная баллиста, естество.