Невеста смерти

— У меня еще пять суток отпуска. Префект велел догулять сейчас, потому что после ему уже трудно будет меня отпустить, когда будут постоянные поручения. К тому же я решил использовать это время с пользой. Побуду в твоем обществе, доблестный командир. Познакомлюсь поближе, — он сделал попытку взять ее за руку, но Гайя увернулась незаметным для окружающих движенем.

Трибун окинул ее совершенно шалым взглядом, и она всмотрелась пристальнее в его глаза:

— Пил?!

— Нет, — совершенно серьезно ответил он, а затем его глаза и голос снова наполнились лукавством. — А что, похоже? Меня пьянит близость к тебе, прекраснейший из трибунов.

— Так сделай шаг назад, если я на тебя так плохо действую, как куст олеандра на сову, — улыбнулась Гайя, поправляя на плечах шаль.

— Я запутался в этих кустах и даже не могу взмахнуть крыльями. Помоги мне, прекрасная дева, — он сделал попытку обнять ее за талию.

— Честно говоря, вчера в палестре ты понравился мне больше, — с легким раздражением осадила она Лонгина, снова незаметно отстраняясь от его рук.

— Нравятся сильные мужчины?

— А я с другими и не знакома. Догадываешься, почему?

— Да. Если ты дослужилась до трибуна. И прости, но я видел твое тело и знаю, что ты именно дослужилась.

— Вот как?

— А твой послужной список написан у тебя на теле клинками. И в глазах отражается. Ты можешь надеть сколько угодно золотых украшений и разрисовать глаза, как покойная царица Клеопатра, но свою суть уже не скроешь. По крайней мере от тех, кто способен ее понять.

— Тогда зачем ты устраиваешь эти представления? Вроде вчера же обо всем договорились. Отработаю здесь и приступим к тренировкам по тому способу борьбы, которым владеешь ты.

Со стороны казалось, что мужчина и женщинаотчаянно флиртуют — и только тот, кто осмелился бы подойти поближе к трибуну Лонгину Пробусу и его очаровательной собеседнице, был бы потрясен темой беседы о болевых и удушающих приемах.

Более или менее успокоившись и вроде как направив мысли Лонгина в разумное русло, Гайя спустилась в сад, где и остановилась около кустов, вспомнив шутку трибуна про запутавшуюся в кустах сову.

За спиной послышались шаги и снова голос Лонгина шепнул ей в ухо:

— Милая красавица доблестный трибун, какие стратегические планы ты строишь, глядя на этот куст?

— Учусь у муравьев. Смотри, они ползают, слизывают сладкую росу, ползут обратно строем, и все так тихо, спокойно, деловито, и никто не пристает друг к другу с глупыми разговорами.

— Оценил твою шутку. К тому же обнимать тебя я могу совершенно молча, — и он обвил таки ее талию сильными руками, из которых ей в этом плате было бы не вырваться. Лонгин склонился к ее лицу, соприкоснувшись своей шеей с ее, слегка повернул девушку к себе и впился в ее губы горячим, чувственным и жадным поцелуем. Ни Марс, ни Дарий никогда не позволяли себе такого — их поцелуи были нежными, осторожными и почти невесомыми.

И Гайя сделала единственно возможное в этой ситуации — резко довернулась в его руках, врезаясь кулаком в челюсть. От неожиданности Лонгин отпустил руки, но не схватился за лицо, а продолжал стоять, глядя ей в глаза.

— Что ты делаешь? — тихо и укоризненно произнес он.

— Ставлю тебе мозги на место. И ты же сам просил. Забыл? Ты же сказал, что запутался в кустах. Вот я тебе и помогла вылететь. Скорость придала.

— Да уж, хорошо, не в куст отправила. И отдельная благодарность, что не носишь колец на правой руке, — он все же поднял руку к челюсти и провел ладонью, оценивая величину повреждений.

— Не ношу. Иначе б и себе пальцы поломала бы в очередной раз, и тебе рассекла бы лицо, что тоже ни к чему. У тебя еще будет возможность пролить кровь во славу Рима, а не в кустах.

Гайя заметила, что глаза Лонгина стали уже совершенно осмысленными, и поняла, что больше он к ней не полезет с такими проблемами — ей не хотелось терять такого опытного воина, тем более владеющего новыми для них всех приемами рукопашного боя.

— Прости еще раз. Я принял твой уход из зала как приглашение следовать за собой. Думал, что ты прсто не хочешь знаков внимания при всех.

— Но вроде же я ясно выразилась еще утром. Я вообще их не хочу.

— А чего же ты хочешь? Я тоже не слепой. С этими двумя парнями в бассейне ты утром резвилась, как девчонка. И многое им позволяла.

— Мы с ними друзья. И через многое прошли с боями. Надеюсь, и с тобой тоже станем надежными товарищами.

Она не подала ему руки, хотя и понимала, что поступает не совсем правильно. Но ведь и он повел себя с ней не совсем как с офицером и тем более с непосредственным начальником. Гайе стало не по себе: не хотелось начинать с разлада в группе, тем более что поставить на место Лонгина ей будет сложно — все же он старший офицер, да и по возрасту тоже старше. Гайя всегда ценила доверие. А сейчас получала от судьбы удар за ударом — и Марс, нанесший ей своей несостоявшейся женитьбой удар во много раз болезненнее, чем все мечи и стрелы, и вот сейчас Лонгин, упрямо не леющий понять ее отказ.