Неверный

Тем временем Ди решительно встает и подходит к племяннику. Опускается возле него на колени, и малыш обвивает ручками ее шею. Ди сердито выговаривает Рустаму, поднимается с пола, держа на руках мальчика. Руслан подбадривающе держит его за ручку и улыбается. Рустам исподлобья наблюдает за ними взглядом, от которого у меня мороз идет по коже.

Чувствую себя воровкой, которая влезла в чужой дом и случайно стала свидетельницей сцены, вовсе для нее не предназначенной. Мне физически плохо от того, что я увидела. Зачем мне знать, что происходит в их семье? Меня это не касается.

Единственное, дико жаль малыша Амира. Но это никак не отменяет то, что он результат измены моего мужа. Вечное напоминание о том, о чем я все это время силилась забыть.

Через стол протягиваю руку, обхватываю широкую кисть и бормочу взволнованно.

— Спасибо тебе, Демид. Спасибо.

И по серьезному выражению глаз вижу, что он меня понимает.

***

Никогда еще время не тянулось так медленно, как в этом сорокаминутном полете. Я хочу поскорее обнять свою девочку, убедиться, что с ней все хорошо. Что она здорова, что ей ничего не угрожает. Но самолет будто не летит, а ползет черепахой по сплошному белому ковру из облаков.

Сейчас особенно остро осознаю, как сильно я люблю Маюшу и как ее появление изменило мой мир.

Мир. Амир и Дамир.

Снова проваливаюсь во все тот же водоворот из мыслей. Темный, опасный. Затягивающий.

Признаю, вчерашняя встреча с семьей Айдаровых прочно засела в голове. Перед глазами по очереди возникает то Руслан, с отцовской гордостью наблюдающий за белокурым Дамиром. То Диана, утешающая плачущего племянника. И Рустам, который за все время так ни разу и не обнял своего сына.

Почему увиденные сцены так въелись в мою память? Почему не получается выбросить их из головы? И почему они меня так зацепили?

Представляю, что чувствовала, если бы два с половиной года назад по-настоящему потеряла ребенка и потом увидела Айдарова с сыном. Мне даже сейчас больно, а тогда бы я точно умерла. Они ведь настолько похожи, просто одно лицо.

К счастью, все когда-то заканчивается. Мой полет тоже подходит к концу, процедуры в аэропорту на внутренних рейсах проходят гораздо быстрее, и через каких-то полчаса я уже дома.

Целую, обнимаю, тормошу свою девочку, мы с ней обе соскучились. Маюша цепляется за мою ногу и наотрез отказывается ее отпустить. Не помогают никакие увещевания ни мои, ни Полины Львовны.

— Оставьте ее, она скучала, — говорит няня. Майя смотрит на нас снизу вверх и улыбается.

Я отпускаю Полину Львовну и включаюсь в привычный для себя режим выходных дней. Эта золотая женщина, наша няня, наготовила еды на все выходные, так что на мне только прогулка с дочкой.

Мы долго гуляем в парке. Моя малышка как маленькая обезьянка карабкается по веревочной лестнице, а я не могу отделаться от ощущения, что мы с ней не одни. Присутствие Рустама уже стало навязчивой идеей? Иначе как объяснить, что он мерещится в каждом проходящем мимо мужчине?

Похоже, со мной случился передоз Айдаровыми.

Возвращаемся домой, кормлю дочь обедом и укладываю спать. Мой ребенок засыпает, обхватив обеими ручками мою руку, опасаясь, что я снова исчезну. И я мысленно посылаю к черту и Каменецкого, и Айдарова. Особенно Айдарова.

Больше ни за что не оставлю Майю на такое долгое время! Не позволю взрослым мужчинам взращивать собственное эго за счет переживаний маленькой девочки.

И снова перед глазами возникает Амир, утыкающийся лбом в отцовские колени. От очередного витка раздумий отвлекает мигающий экран телефона. Анна Анатольевна. Анна. Мы уже давно перешли на ты.

Анна с мужем уехали в Германию, ее мужу предложили хорошую должность в престижной клинике. Анна подтвердила свою квалификацию и работает в той же клинике.

Осторожно высвобождаю руку, и малышка сразу же подкладывает ладошки под щечку. Она такая трогательная, когда так спит. Неужели с ней Рустам тоже был бы холоден? Тогда лучше совсем без отца.

София, прекрати!

Плотно прикрываю за собой дверь и принимаю видеозвонок.

— Привет, моя девочка, я уже думала, ты не ответишь.

— Майя спит, я была рядом, не могла ответить.

— Ну рассказывай, что у тебя нового, — Анна демонстрирует готовность слушать, а я зависаю. Потому что из нового у меня только Айдаров.

Не знаю, что такого увидела на моем лице Анна, но ее голос вмиг меняется. И выражение лица становится тревожным.

— В чем дело, девочка? Неужели ваш папа объявился?

— Как ты поняла? — спрашиваю потрясенно, но та только хмыкает.

— Не знаю. Не важно. Ты лучше рассказывай давай.

Рассказывать особо нечего. Не говорить же как мы целый день на стройке торчали. А вот вчерашней сценой неожиданно хочется поделиться.

— Так значит он не видел Маюшку? — Анна задумчиво трет подбородок. Качаю головой.

— Нет, не видел. Рустам сказал, он плохой отец. Сказал, это правильно, что у нас не было детей. Потому что ему нельзя их иметь. Он их больше не хочет и рад, что у меня есть ребенок. Я это увидела своими глазами, Ань. Он не такой как все, не такой как его брат.