Never Back Down 2 (СИ)

— Он хочет, чтобы мы создали с первого раза телесного Патронуса? — икнула я. — Это же невозможно! Это одна из труднейших форм магии. Тут надо быть либо одарённым, либо могущественным, либо тренироваться хотя бы неделями!

— Ну, что поделать, — пожал плечами Джастин. — Это Дамблдор, смирись.

Ученики разбрелись по классной комнате. Места было, конечно, немного. Но небольшой пятачок неподалёку от Мародёров мы себе выбили.

— Так, давайте по очереди, — предложила Лина. — Попробуем по кругу. Если что, будет не так обидно.

Я принялась копаться в голове. Счастливые воспоминания? Наш с Сириусом полёт с горки? Письмо в Хогвартс? Нет, не то.

Первый поцелуй? Я вспомнила, как мы с Ремусом стояли на мосту, как он рассказал мне об отъезде Кэтрин. Я помню, как он прижал меня к себе, как встретились наши губы… Нет, это тоже не то. Смятение, смущение, волнение, но не счастье.

Качели? Мой первый полёт. Когда мир вокруг раскачивается сперва чуть-чуть, почти неощутимо, но постепенно набирает скорость, и в какой-то момент кажется, что он не остановится никогда. И тогда над головой распахивается бесконечное небо, которое с каждым взмахом всё ближе, которое готово принять в свои прохладные объятья. И веришь, веришь, что когда достигнешь пика, можно сорваться с места и лететь в это синее небо, в эти пушистые кучерявые облака. Но неведомые силы тянут снова назад, под сень старого дуба, мимо проносятся дома, лица братьев, земля оказывается под ногами, становится всё меньше, меньше… А потом она вновь приближается, кажется, что вот-вот упадёшь, но проносишься мимо и вновь попадаешь в объятия неба…

Я почувствовала тепло в груди. Так мягко, так приятно, так… волшебно. Я поняла, что выбрала верное воспоминание.

Остальные неуверенно озирались по сторонам. Первая решила попробовать Лина.

— Экспекто Патронум!

Ничего. Совершенно. Подруга изумлённо уставилась на свою палочку, бормоча что-то вроде «Да как так?». Мы сочувственно покачали головами.

— Какое воспоминание ты выбрала?

— Отборочные в команду по Квиддичу.

— Попробуй что-нибудь другое, — посоветовала я. — С первого раза ни у кого не получается.

Она пробурчала что-то невразумительное. Моя очередь.

— Экспекто Патронум!

Вопреки ожиданиям, получилось нечто несуразное. Из палочки вырвалось нечто непонятное, как будто кто-то чихнул молоком. Я разочарованно вздохнула. Не то, не достаточно сильное.

У Эда и Джастина получилось не лучше. Со стороны Мародёров раздался восхищённый хохот. Мы дружно обернулись к ним. У Джеймса из палочки вырвалось белесое широкое облако, окутавшее Сириуса, изображавшего дементора.

— Они гении, им можно, — пожала я плечами. — Не вешать нос! Попробуем ещё!

Все дружно закрыли глаза, пытаясь сообразить, что бы ещё вспомнить счастливого.

Я вспомнила, как обрела зрение прошлым летом. Проведя несколько недель в кромешной тьме, я была счастлива вновь видеть. О, невероятно, когда глаз может вновь уловить всю потрясающую игру цветов пламени свечи, когда имеешь возможность насладиться яркостью красок, когда вновь видишь любимые и дорогие сердцу лица. Изумительно, как вспыхивает мир, как играют краски. В такие мгновения восхищаешься всем, вплоть до причудливого узора штор, непонятной точки на скатерти или ужасному свитеру Эда. Когда можешь взглянуть в глаза друзей и увидеть в них облегчение, изумление, когда видишь, как они лучатся счастьем. Даже искажённые слезами радости картины мира не могут идти в сравнение ни с чем, когда видишь их как будто впервые. Это как сделать глоток воздуха, побывав долго под водой, как выпить стакан воды, проведя неделю в пустыне, как… Ох, ни в одном языке нет слов, которыми я могла бы описать это чувство.

На сей раз я почувствовала, как покалывает кончики пальцев. Перехватив палочку покрепче, я вышла первой:

— Экспекто Патронум!

У меня получилось создать широкое белоснежное облако. Миг оно держалось в воздухе, но тут же растаяло, словно сквозняком развеяло. Ребята восхищённо посмотрели на меня, но я чувствовала: не то.

Пока я думала, что ещё выбрать, Лина, Джастин и Эд предприняли по ещё одной попытке. У Лины получилось немногим лучше, её Патронус по диаметру был примерно с блюдо, Джастину удалось создать облако, такое же, как и у меня. Зато Эд…

С кончика его палочки сорвалось небольшое облачко, которое начало стремительно обретать очертания. Мгновение спустя в центре нашего круга появился белоснежный, почти туманный щенок лабрадора. Но возник он буквально на долю секунды, мы даже не успели его рассмотреть толком.

— Вот это да… — восхищённо, но немного обиженно выдохнула Лина.

— Обалдеть!

— Почему щенок?! — возмутился Эд.

Раздались громкие аплодисменты. Мы вновь обернулись к Мародёрам. Сириус, сияя как медный таз, гордо обводил взглядом аудиторию, восхищённо уставившуюся на сидящего рядом с братом огромного белого волкодава. Эд смущённо потупился.

— Пятьдесят очков Гриффиндору! — прогремел директор.

— Эд, покажи им своего, у тебя же получилось! — сказала я.

— У меня маленький щенок, — обиженно засопел Лафнегл.