Неуязвимая

Сначала я решила, будто с чего-то вдруг тоже стала подвержена Атаке, но быстро поняла, что причина в другом: рыжий траппер, до сих пор державшийся за мои левые колено и плечо, вдруг буквально вписался в стену, в которую я упиралась спиной, и в следующую секунду неуклюже соскользнул с неё на пол. На стене осталось жуткое бордовое пятно крови, инкрустированное сгустками плоти и… Кажется… Раздробленными осколками кости…

Второй траппер на долю секунды раньше меня понял, что именно произошло, и, резко оторвав от меня руки, вдруг бросился к выходу… Всего в нескольких шагах от нас, у выхода из подвала, стоял неизвестный парень. В руках он держал двустволку траппера, которую тот, из-за неожиданности перед Атакой, оставил лежать на стеллаже.

Парень не успел перезарядить ружьё до того, как траппер приблизился к нему. Хотя незнакомец казался мускулистым и высоким, траппер всё же был заметно старше и крупнее него.

Траппер напал на стрелка.

…Началась стычка.

На стороне траппера было преимущество в габаритах, из-за которых он всерьёз казался способным одолеть парня. Он даже выбил из его рук ружьё. Но у незнакомца было одно значительное преимущество перед противником – парень был Неуязвимым. Он сумел сорвать с шеи противника артефакт, и сразу же получил перевес в схватке – оставшись без артефакта, траппер завопил и схватился за уши. Из-за уязвимости перед Атакой, сила траппера с каждой секундой всё отчётливей таяла. Он пытался схватить оппонента, чтобы переждать болезненные секунды подходящей к концу Атаки, но парень оказался достаточно быстрым и сильным, чтобы успеть врезать трапперу кулаком в лицо трижды и с такой силой, что тот мгновенно умылся хлынувшей из носа кровью.

Траппер почти сразу оказался на полу… Но последние секунды Атаки таяли… Неуязвимый схватил ружьё… И именно в этот момент Атака подошла к концу…

Траппер резко вскочил на ноги и… В этот момент прозвучал ещё один, едва не разорвавший мои перепонки своей силой, выстрел.

Траппер, обещавший изнасиловать меня, упал к моим ногам, при этом перекинувшись через труп своего напарника. Выстрел снёс ему половину лица: его прежде белоснежная челюсть превратилась в месиво из раздробленной кости, мяса и фонтанирующей крови. До тех пор я никогда не видела смерть настолько близко, тем более такую ужасную. Увиденное мной было настоящей мясорубкой, фаршем…

Меня неожиданно резко затошнило. Но не вырвало сразу. У меня был мощный вестибулярный аппарат, благодаря стойкости которого в прежней жизни я могла позволять себе часами безнаказанно кататься на самых безбашенных аттракционах. Лив от подобных “покатушек” могло затошнить в первые же пятнадцать минут с момента начала развлечения. Летом прошлого года, после посещения аттракциона высотой в сто десять метров, её стошнило прямо на мои новые ботинки…

Я не сразу поняла, что от пережитого впала в шок. До меня дошло это только после того, как я осознала свою глухоту: мой спаситель что-то говорил, расстегивая наручники на моём правом запястье, но я его совершенно не слышала. Когда же моя рука наконец обрела свободу, я, не отдавая отчёта своим действиям, резко подскочила на ноги и зачем-то побежала искать ванную комнату, до которой так и не добежала – меня вывернуло наружу сразу при выходе из подвала. Пока меня рвало, я думала только о том, что пачкаю удивительной красоты, деревянный, начищенный воском паркет, хотя кому какое дело?! Хозяйка дома уже давно мертва, как, скорее всего, и вся её семья! Всем было наплевать на этот грёбанный отполированный паркет! Конкретно же мне было наблевать…

Рвало меня недолго – меньше одной минуты. И всё же дрожь меня пробрала до самого основания. Перед глазами заплясали чёрные точки, картина воспоминаний о брызгах крови смешалась с представшей перед глазами картиной из брызг блевотины… У меня определённо точно случился шок, и, как ни странно, я прекрасно это осознавала.

– Держи, – внезапно послышалось за моей спиной, и в следующую секунду в мой живот аккуратно врезалась та самая двустволка, из которой были расстреляны трапперы, навсегда оставшиеся в подвале. – Будет твоим трофеем.

Я вцепилась обеими руками в холодный ствол ружья и вдруг перестала дрожать.