Нетвой

– Матвею нужно выспаться, мам, у него утром тренировка, – говорит Оля, переодевая пацана в чистое, когда Светлана Анатольевна просит не забирать любимого внука так скоро. Вот с ним рядом она совершенно другая женщина. Я еще, естественно, в круг доверия не вхожу.

– Ула, тлениловка! – радуется Матвей, а потом переводит взгляд на меня, позволяя Оле переодеть ему носки. – Ты будешь помогать мне кататься, стобы я не упал? – спрашивает с такой надеждой, что у меня нет возможности ему отказать, и я киваю, несмотря на то, что тренировка у нас завтра вечером, а у них в девять утра, и ехать придется только ради него. Наберу Саве, надеюсь, он не будет против моих вмешательств в учебный процесс. Возможно, пора закрывать эту лавочку. Если что, будем с мелким в торговый центр на каток ходить, не проблема.

– Все, обуваться, бегом! Пока, мам, нам пора ехать, – Оля холодно с мамой общается, а та уже смотрит менее строго, видимо, чувствует обиду дочери.

– До свидания, Светлана Анатольевна, – стараюсь держать улыбку на лице, хотя, если честно, сейчас не очень хочется. – Спасибо за ужин, все было очень вкусно, – не вру, и, улыбнувшись ей еще раз, выхожу на улицу, придерживая двери для Оли и Матвея.

Мелкий усаживается в новенькое кресло, и даже этому подарку, который по факту больше подарок спокойствию Оли и моему кошельку, из которого не придется платить лишние штрафы, он радуется. Мне кажется, подари я ему батарейки или пустую коробку, он бы тоже был рад.

Включаю музыку негромко, Оля садится рядом со мной после того, как о чем-то все-таки поговорила с мамой еще пару минут, и мы уезжаем, слушая рассказы Матвея об очередной пойманной бабочке. Меня уже посвятили в то, что он любит всю живность на свете, но подарить ему кролика Оля почему-то не разрешила. Странно, конечно.

– Антош, – говорит Оля где-то через полчаса дороги. На улице уже смеркается, а Матвей устает от рассказов и только изредка комментирует, что интересного видит в окно. Кроха кладет руку мне на щеку, поглаживает пальцем, и я поворачиваю голову, целуя раскрытую ладонь. Она видит мое настроение, и я не пытаюсь его прятать. Неприятно, конечно, выслушивать все это и притворяться, что все зашибись, не хочу. Да и зачем? Оля загрузилась похлеще меня на эту тему. – Антош, не слушай ее. Она хорошая, но когда показывает характер, то ей можно смело идти работать в паспортный стол. Она отойдет, правда. Главное, что меня мой выбор устраивает полностью, слышишь?

– Все в порядке, Оль. Просто не очень хочу, чтобы из-за меня ты ругалась с матерью.

– Я найду еще сто поводов, не волнуйся, – хихикает Оля, и, удивляя меня, на глазах Матвея тянется ко мне и чмокает в щеку. Вау. Вот это было действительно неожиданно.

Оля поворачивается назад, что-то начиная говорить Матвею, но тут же замолкает, расплываясь в улыбке.

– Он уснул, – говорит негромко, и я делаю музыку чуть тише. – Устал гоняться за бабочками, видимо.

Смотрю в зеркало и вижу Матвея, удобно развалившегося в кресле. Он смешно жмурится во сне и причмокивает, и я замечаю, с какой любовью на него смотрит Оля.

И как-то хорошо так… Нет вообще никакого страха, что у Оли есть ребенок. Наоборот, он только улыбку приносит, учит меня многому. Странно вообще, что многих мужиков пугает наличие детей у девушек. Точно не этого надо бояться.

Доезжаем мы довольно быстро, хотя на улице уже кромешная темнота. Матвей так и дрыхнет в кресле, явно не собираясь просыпаться до утра. Паркуюсь у дома Оли и вижу, как она идет к задней двери со стороны, где спит мелкий.

– Что ты делаешь?

– Его нужно отнести в кровать, – шепчет, отстегивая ремни.

– Оль, ты ненамного больше него, – смеюсь, а Оля фыркает. Ну а я что сделаю? Она не только из-за фамилии Кроха. Мелкая же. – Я отнесу, не волнуйся.

Говорю «не волнуйся», а сам переживаю жесть как. Кажется, что беру как-то неудобно, вдруг проснется сейчас… Но все проходит на удивление гладко. Пацан не просыпается, Оля открывает нам все двери и снимает с сына обувь, прежде чем я укладываю его в кровать.

Как только отхожу от Матвея, убедившись, что он все еще спит, начинаю дышать. Блин, дети все-таки – это круто.

– Спасибо тебе, Антош, – говорит Оля, когда я возвращаюсь в прихожую и натягиваю кроссовки. Вижу, что она устала и сама не прочь лечь и уснуть, а остаться пока не могу. Матвей с утра не факт что будет рад такому повороту событий. Лучше потерпеть еще немного. Да и грушу дома поколотить все еще хочется. – За все спасибо, – шепчет, поднимаясь на носочки и сладко целуя меня. И снова так хорошо… Она когда меня целует, мне на все в мире проблемы плевать, правда. На то, кто там обо мне что думает, на еще что-то. Просто похер. Есть ее губы, остальное неважно.

– Люблю тебя очень, – шепчу признание в губы, радуясь, что все у нас налаживается.

Но от поцелуя отрывает звук сообщения на телефоне Оли. Она отстраняется, чтобы заглянуть в смартфон, и, округлив глаза в ужасе, читает мне сообщение от бывшего.