Нетрацы. Тетралогия

Он высунулся из‑за укрытия, давая непрерывную, длинную очередь из автомата, стараясь прижать противника к камням и заставить на время прекратить стрельбу.

– Пошел.

Оба одновременно сорвались с места и, ускоряясь, побежали к краю расщелины. Пятьдесят метров открытого, простреливаемого пространства – это очень много, но вслед им прозвучала только одна скупая очередь. Томасолы слегка растерялись, не понимая происходящего. Враг бежал к преграде, которую заведомо не мог преодолеть. Сейчас он либо остановится, либо рухнет в пропасть.

За два шага до края Шаман нажал кнопку подрыва, прыгая вперед и вверх. Уже находясь в воздухе, он почувствовал, как горячая, плотная стена ударила ему в спину, ускоряя полет и переворачивая в воздухе. Не потеряв ориентации, ему удалось собраться. Удар о камень он принял на ноги в полуприсяде и, подставляя дальше под касание с камнем плечи и спину, прокатился еще добрый десяток метров, умудрившись не потерять сознание.

Избитое тело болело, в голове стоял сплошной гул. Опираясь на руки, он с усилием приподнялся над землей и осмотрелся. В глазах двоилось, но неподвижное тело гаюна он заметил недалеко от края расщелины. Вокруг стояла абсолютная тишина. Нетрац понял, что получил контузию и ничего не слышит.

Прошло не меньше пяти минут, прежде чем он начал ползком, не поднимаясь, приближаться к неподвижному телу бойца. Гаюн был жив, но дышал с хрипом. Скорее всего, взрывная волна бросила его грудью на камень, и ребра грудной клетки не выдержали удара. На губах пузырилась кровавая пена. От смерти при ударе головой его спас защитный шлем.

– Ничего, – шептал Шаман, не слыша самого себя. – Мы еще повоюем, дружище.

Смерть, пролетевшая рядом, сблизила непримиримых врагов. Диверсант обращался к гаюну, как к товарищу по оружию.

Попытка перевернуть тяжелое тело не удалась, но усилившаяся боль вернула сознание бойцу.

– Удалось, – не открывая глаз и выплевывая кровь, прохрипел он.

Произнесенное бойцом слово нетрац понял, прочитав его по губам.

– Все нормально, напарник, – осторожно снимая шлем, прозвучало в ответ.

– Послушай, капитан, я долго не протяну, – с трудом прошептал гаюн.

– Выберемся.

– Нет. Связь. Частота пятьдесят и семь.

Едва слышный шепот прервался приступом кашля.

– Позывной. Тьма семнадцать. Вызовешь Спарк. Расскажешь.

– Сам все расскажешь.

– Уходи.

Боец выполнил свой долг до конца. Передав информацию, тело гаюна несколько раз содрогнулось в конвульсиях, и кровавая пена перестала пузыриться на губах.

Шаман поднял голову и посмотрел через расщелину. Цистерна потеряла свою форму, зияя огромной дырой развороченного взрывом бока. Вся площадка и верх скалы были объяты пламенем, и за густым дымом не было заметно никакого движения. Взрывная волна, перебросившая через расщелину беглецов, смела и охотившихся за ними томасолов. Пока с той стороны никакой угрозы не наблюдалось. В огонь томасолы не полезут.

Превозмогая боль, диверсант обшарил карманы гаюна, но кроме портативного передатчика не нашел ничего, что могло бы подсказать ему принадлежность погибшего к какому‑либо подразделению или организации. Впрочем, на успех поисков он особо и не рассчитывал. Бойцы, идущие на выполнение спецопераций, не берут с собой ничего, что могло бы их идентифицировать в случае захвата противником. Наличие дальнего передатчика свидетельствовало о том, что погибшая группа имела средства доставки к месту проведения операции, а следовательно, после выполнения задания должна была быть ими эвакуирована. Учитывая свое физическое состояние, а также факт наличия в империи силы, способной проводить акции такого уровня, диверсант решил воспользоваться представившимся случаем. Войти в контакт с организацией, противопоставляющей себя всей мощи империи, было большой удачей, если не сказать больше.

Оставаться на открытой площадке в прямой видимости противника с каждой минутой становилось все более опасным. Шаман двинулся к ближайшей трещине в монолите скалы, затянутой редким кустарником. Протиснувшись через жесткие, колючие ветви, он оказался в узкой расщелине, уходившей в глубь горного массива. Сделанная обезболивающая инъекция и десятиминутная остановка, в период которой нетрац провел энергетическую подпитку организма и психофизическую корректировку, позволили ему в течение двух часов безостановочно двигаться в хаосе скальных нагромождений.

Дольше тянуть с выходом на связь для подачи сигнала об эвакуации было опасно. Руководитель операции, выдержав контрольное время и не имея информации от боевой группы, мог решить, что исполнители погибли. Приказ о свертывании мог быть отдан в ближайшее время. Транспорт, ожидающий боевиков, уйдет, оборвав возможность контакта.