Нетленный

Я затаил дыхание, слушал. Эти ребята отличались неразговорчивостью – обменялись парой слов и замолчали. Становилось как-то тихо. Я сжался в пружину. Одно успокаивало – Варвара в безопасности. Пока, во всяком случае…

Что происходило? Я наткнулся на «коллекторов» – тех, что выслеживали артефакт, атаковали Зеленскую с компанией, а несколькими часами ранее проводили зачистку участка Злобина. Почему они снова здесь? Какая у них проблема? Должны догадываться, кто я такой и что здесь делаю. По крупному счету, я им – не помеха, вреда не представляю (они ведь сделали, что хотели?), тогда зачем меня преследовать? Или считают, что мы им мешаем? Приняли нас за других и решили удостовериться?

Зачем им трупы, если артефакт у них? Я словно уговаривал сам себя, мол, они просто так бежали, хотят поговорить…

И снова угодил впросак, когда яркий свет фонаря ударил в лицо! Я не слышал, как кто-то подошел. Эти люди умели быть невидимыми и неслышимыми. Человек стоял над моей головой и светил фонарем в лицо. Я застыл, обтекая потом, только моргал, щурился. Сердце рухнуло в пятки. Все надежды рассыпались в прах, и теперь с этим предстояло как-то жить! Лицо демона пряталось в тени, только силуэт смутно обрисовывался. Он смотрел на меня, наслаждался триумфом. Пока один – другие были не в курсе. А он тянул резину, мотал нервы.

– Добрый вечер, – тихо произнес он. – Медленно выньте правую руку из кармана. Пистолет вынимать не надо, пусть лежит. Медленно выбирайтесь из могилы, она вам не к лицу.

Какие мы вежливые, саркастические… В могиле действительно было неуютно. Но и за ее пределами мало светлого и радостного. Выражаясь высокопарно, корабль жизни как-то наклонился…

Мужчина отодвинулся, освобождая место. Я медленно вытянул руку из кармана, сделал вид, что собираюсь вылезать, нашел выступ для ноги, вытянул руки наружу.

Он допустил ошибку, что не отошел подальше. Я рывком подался вперед, схватил его за ноги, дернул на себя! Незнакомец глухо вскрикнул, потерял опору и не успел выстрелить. Он повалился на спину, а я уже волок его к себе, в могилу. Он был дезориентирован, выронил пистолет, фонарь и, пока собрался, получил хорошую плюху под дых, подавился, закашлялся.

Искать пистолет не было смысла – всю ночь проищу! Я вволок его в яму, наградил еще двумя ударами – в глаз и по челюсти. В обозримом будущем он был не противник – давился хрипом, стонал.

Я выкатился из могилы и как вовремя, черт возьми! За деревьями уже топали, летел очередной «ужас ночи». Он вскинул руку, сухо треснуло – с глушителем стрелял! А как же поговорить? Я катился поленом, ветер свистел в ушах. Он промазал, не такой уж профи. Коряга под рукой – я метнул ее, не глядя. Он отскочил, не пострадал, но и второй выстрел не успел произвести.

Я прыгнул на него, расправив объятия, мы повалились оба. Противный хруст – похоже, этот парень треснулся обо что-то затылком, облегчив мне жизнь. Я откатился от него. Он извивался, стонал, схватившись за голову. Затылок повстречался с повалившимся и практически вросшим в землю надгробным памятником советской эпохи – остроконечной бетонной пирамидкой. Горящий фонарь откатился в сторону, освещая скрюченное туловище, брызги крови из раскроенного затылка и даже проржавевшее фото на памятнике: молодой мужчина с аккуратным пробором в черном пиджаке и белой рубашке, застегнутой под горло. На фото тоже запечатлелся сгусток крови.

Я и здесь не стал задерживаться – подался прочь на четвереньках, влетел в кусты. Оба были живы: хрипло дышал первый, выбираясь из могилы. Он шатался, падал – именно так я и представлял себе Судный день, когда все мертвецы обязаны встать из могил…

Второй держался за пробитую голову, стонал. Третий задерживался. Впрочем, нет, возник на горизонте – тряслись кусты, хрустело под ногами.

Он только и успел шагнуть на поляну, а я уже сбоку швырнул в него по навесной траектории добрую корягу! Он повернулся на шум. Коряга пробила живот, он охнул, согнулся пополам. Человека вырвало, но я уже уносился прочь, вдохновленный маленькой победой. Добивать эту публику было опасно – восставший из могилы отыскал свой пистолет, вращал стволом, выискивая мишень…

Жизнь продолжалась. Я заставил свою голову работать. Эти парни не могли знать, кто я такой и где в деревне остановился. Откуда им это знать? Видимо, решили оставить у Василия засаду, прибыли люди и прямо с колес попали в историю. Я не мог избавиться от чувства, что эти люди пребывают в таком же неведении, что и мы с Варварой. А пройти облавой по деревне у них явно не хватает людей. А еще я понимал, что в текущем побитом состоянии они быстро в деревню не вернутся.

Я пробежал по лесу в западном направлении метров триста, потом свернул к реке, скатился с пригорка. Обрыв был неоднороден: я отыскал сравнительно проходимый участок, съехал к воде на пятой точке. Быстро разоблачился, из ветровки соорудил мешок, в который сунул остальную одежду вместе с травматиком, деньгами, документами, куревом, ключами от машины.