Нетленный

Уплотнились тучи. Такое ощущение, что небо опустилось совсем низко, приготовилось лечь на землю. Усилился ветер, теребя листву. У ограды, выходящей на улицу, имелось место для машины – здесь раньше Федор Тимофеевич ставил свой «газик». Площадка небольшая, могла вместить лишь один автомобиль. Обследовав парковку, я обнаружил, что трава примята. Я присел на четвереньки, стал ползать с телефоном. Совсем недавно здесь стояла машина – широкий протектор, отчетливый рисунок. Это вполне мог быть пикап «Форд» фирмы «Сибирский бастион». Зачем его бросать на улице, если можно завезти на участок? Ворота слабенькие, собраны из того же бруса и штакетника, что и остальная часть ограды. На замок они не запирались, имели примитивную скобу с крючком. Створки перекосились, но держались.

Я продолжал изыскания, освещал землю с пучками примятой травы и снова обнаружил брызги крови! На рябине, на штакетнике, на земле. Здесь было много следов. Я чувствовал волнение, хотя ничего нового не открыл. Опасения подтверждались. В финале своих изысканий я обнаружил стреляные гильзы от «макарова».

Все становилось на свои места. Я сидел на корточках, реконструировал картину событий. Люди Малыгина вынесли саркофаг из дома, видимо, стали загружать в пикап. Все при деле, внимание притупилось. Возможно, поставили «ларец» на землю, а может, уже втащили в кузов. В этот момент на них напали. Ворота были приоткрыты, просочилась нечисть. Сразу стали стрелять? Или охранники их вынудили, оказав сопротивление? Кто-то пробился в дом, хотел уйти через окно в спальне, но и его поймали?

– Есть идеи? – тихо спросила Варвара.

– Идеи есть, но ничего нового. Эти ниточки никуда не ведут. Надо людей опрашивать.

– Печально, – вздохнула Варвара. – На этом месте произошла отчаянная свалка, это все, что я чувствую. Пойдем спать, Никита. Утром пообщаемся с аборигенами.

– Хорошо. Еще минуту…

– Ладно, посиди, я навещу заведение в конце огорода.

Она удалялась, таяла в темном воздухе и зарослях бурьяна. «Заведение» находилось на краю домовладения, за баней и утлыми сараюшками. Я поморщился – потерпеть несколько минут не могла? Скоро перелезем к бабе Насте, там и навестила бы…

Скрипнула далекая дверь, Варвара заперла ее на крючок. Я приподнялся, стал осматриваться. Со стороны бабы Насти сплошная стена, женщина ничего не видела и не слышала. На восток – узкий просвет через палисадник, там тоже вряд ли заметили. Заброшенный дом через дорогу – оттуда могли засечь события позапрошлой ночи, но кто? Домовой, оставленный за старшего?

И вдруг пересохло в гортани. Сердце забилось. Словно горло сдавили и отпустили. Я попятился с края парковочного места в глубину участка. Какое-то шевеление на улице за оградой… Не почудилось! Колыхались тени, к калитке подходили несколько человек. Почему машина не шумела? Оставили подальше, решили прогуляться?

Я опустился на корточки, продолжая пятиться, шмыгнул за бочку. Звякнул крючок на калитке – теперь уж точно не почудилось! Я оторвался от бочки, растянулся за грядкой.

На участок проникли люди, они приглушенно переговаривались. Поздравляем, Никита Андреевич, вызвали на свою голову демонов! Сердце сжалось. Они выходили из-под рябинки: первый, второй, третий – ничего конкретного, только серые силуэты смещались по дорожке вдоль западной стены здания. Они ведь уже были, какого черта!

Я отползал на юг, перевалился через грядку, с которой Василий Злобин вырвал весь бурьян. Я старался не шуметь, полз задом. Трава лезла за ворот, сердце билось, как полковой барабан. Меня одолел какой-то неестественный страх. Эти трое уже маячили в районе крыльца, стояли, осматривались. Почуяли чужой дух? Я бы этому нисколько не удивился.

Нога уперлась в какой-то кирпич, он сдвинулся, скрипнул деревянный брус. Я замер, затаил дыхание. Троица тоже насторожилась. Что-то поблескивало с матовым отливом – то ли зубы, то ли глаза. Я выругался про себя. Приехали, сыщик. Еще и Варвара в сортире, может выйти в любую секунду…

Я лихорадочно перебирал варианты. Дебри бурьяна меня прикрывали, я продолжал ретироваться. Снова неловкое движение – и дрожь прошла по высокой траве. Это не могло остаться незамеченным! Я шмыгнул за теплицу, успев отметить, что троица начала движение – пока не быстро, как-то с сомнением. Они еще не удостоверились, что это человек, а не кошка!

Я бежал, пригнувшись, по очерченной в темноте дорожке, пролетел неухоженный малинник, покосившийся дровяник, шмыгнул к «скворечнику».

– Варвара, сиди тихо, не выходи… – прошептал я, припадая к дощатой дверце, – здесь чужие, они меня засекли, постараюсь их увести. Как все затихнет, пробирайся к бабе Насте, сиди на чердаке и без паники. Сигнализируй, что поняла.

– Да, Никита… – гулко, как из чайника, отозвалась Варвара.

Ухо по ветру. Демоны уже близко – решили проверить, кому тут не спится в ночь глухую. Терпим бедствие, братцы…