Нет причин умирать

Имевшейся информации явно было недостаточно, чтобы прийти к подобным выводам. И еще кое-что. Второй караульный, который стоял на посту у входа в офицерскую комнату, рядовой Джеймс Гейтс был вызван для дачи показаний. Он сказал, что услышал выстрелы и позвал дежурного сержанта, который приказал осмотреть территорию Хэнгриджа. Но сначала никого не нашли, несмотря на то, что не один солдат несколько раз обошел то место, где в конце концов и нашли тело Джослин.

Некомпетентность? Паника? Все-таки все они были молоды и неопытны. Но для Карен это было неубедительно. Она считала, что вердикт суда по делам о насильственной смерти был по крайней мере неудовлетворительным.

Карен, конечно, была знакома с бывшим коронером Торбея, хоть и не очень хорошо. И знала, что Реджинальд Скайс сам был когда-то офицером и занимался юридической практикой в военной среде, пока не перешел на гражданскую жизнь в качестве солиситора в Торки и не стал уже настоящим коронером. На самом деле даже если и не знать этого, то можно было вполне догадаться. Так как что-то в Скайсе выдавало бывшего военного. В полную противоположность Джеррарду Паркеру-Брауну, он запомнился Карен как ходячее клише. Жесткие усики, тяжелый акцент и идеальная осанка делали судейского служащего настоящим представителем офицерства старой закваски.

Она перечитала доклад несколько раз, стараясь представить, что же случилось с Джослин Слейд. Ей хотелось сразу же позвонить начальнику полиции, но она заставила себя набраться терпения и подождать, хотя бы пока клерк не перезвонит ей с информацией, касающейся других смертей в Хэнгридже.

Майк Коллинз позвонил лишь спустя несколько часов. Она его не знала лично. Но прекрасно понимала, к какому типу людей он принадлежал. Как и многие другие коронерские клерки, он был из тех, что любили указывать на недостатки других, особенно если к ним самим относились критически, а это он вполне мог почувствовать после последнего разговора с Карен. Карен очень не нравился такой тип людей. Но она не могла и мечтать о более подходящем человеке для того, чтобы рыться в отчетах суда по делам о насильственной смерти.

– Я его нашел, – триумфально сообщил Коллинз. – Девонширский стрелок Тревор Парсонс, умер более года назад. Вердикт – самоубийство, как вы и сказали. Трудно поверить, что коронер мог вести три таких дела, когда три молодых человека погибли в одной воинской части, и даже никак не прокомментировать этого, не правда ли?

Хотя Коллинз только озвучил ее собственные чувства, комментарий из его уст звучал чопорно и самодовольно. Карен специально не стала ничего ему отвечать. Вместо этого она только спросила, не откопал ли он еще одну смерть в Хэнгридже. Ответ был отрицательным.

– Хорошо, спасибо вам большое, – сказала она вежливо. – Пожалуйста, скиньте мне информацию по Парсонсу на мейл.

– Я уже это сделал. – В его голосе было еще больше самодовольства.

Карен не терпелось повесить трубку и углубиться в отчет по делу Парсонса. Сходство не только со смертью Джослин Слейд, но и с тем, как проводились их расследования военной прокуратурой, стало очевидным с первой секунды чтения. Карен почувствовала, как волнение пробирает каждую клеточку ее тела.

Тревор Парсонс, семнадцатилетний новобранец, предположительно застрелил себя на посту в Хэнгридже и умер от многочисленных пулевых ранений. В его случае было три выстрела. Единственный опрошенный свидетель – солдат, что стоял вместе с ним в карауле. Он сказал только, что услышал выстрел, а потом пошел посмотреть, что случилось, и нашел тело Парсонса.

Карен провела несколько минут, просто переваривая информацию и репетируя, как она ее представит, пока наконец не позвонила начальнику полиции. Как всегда, общение с Гарри Томлинсоном не доставляло ей никакого удовольствия.

Он заставил ее ждать почти пять минут, пока наконец не подошел к телефону. Он часто проделывал это с ней, и, как подозревала Карен, вполне осознанно.

Сказав себе, что самое важное при общении с Томлинсоном – это никогда не позволять ему давить на себя, она пересказала ему события настолько спокойно и кратко, насколько могла. Томлинсон слушал не перебивая и продолжал молчать, даже когда она делала паузу специально, чтобы он мог вставить слово. Он ничего не выдает, подумала она.

И когда Карен наконец дошла до главной цели своего звонка, она так и не знала, как он отреагирует.

– Я действительно считаю, что нам надо начать полицейское расследование хэнгриджского дела прямо сейчас, – в конце концов произнесла она. – Меня совершенно не устраивает ни то, как проводились военные расследования, ни то, какие вердикты вынес суд по делам о насильственной смерти в каждом из этих случаев.

– Карен, это, разумеется, дела военные, разве у нас не достаточно преступности, чтобы сражаться с ней?

Карен засомневалась. Это был ответ, которого она боялась. Но было и еще кое-что. Отношение Томлинсона к этому делу было очень похоже на отношение Джеррарда Паркера-Брауна. И это настораживало.