Нет худа без добра

Она подняла глаза, обводя взглядом двухэтажное здание викторианского стиля с башенками и верандой, украшенной белыми колоннами. Это аляповатое строение, вечно нуждающееся в подкраске, хотя и требовало больших усилий, чтобы поддерживать его в хорошем состоянии, на самом деле было гораздо прочнее, чем все эти новенькие городские дома в Малбери Эйкрс. Накануне Сисси затащила ее в один из них, и оказалось, что стены настолько тонкие, что снаружи можно услышать храп владельцев.

– Если хочешь, я могу посмотреть посудомоечную машину, – предложил Гейб.

– Гейб, ты слишком добр…

Она помедлила. "Не глупи, лучшего предлога предложить ему остаться на ужин нельзя придумать. Но что будет потом?"

Заторопившись, чтобы не передумать, она закончила фразу:

– …я об этом даже и не мечтаю. Посмотреть машину может мистер Крокетт, и мне это не будет стоить ни цента. Гарантия еще не кончилась.

Корделия почувствовала, что ослабела и струсила. Как сможет она бороться против таких, как Дэн Киллиан, или против своей упрямой дочери, если не в силах набраться мужества и пригласить на ужин Гейба Росса?

Страх и сомнения пронзили ее болью… и в то же время возникло острое желание оказаться на кухне, за одним столом с ним. С человеком, с которым можно говорить не только о том, появятся ли в этом году у бейсбольной команды "Конфедераты Роберта Э. Ли" шансы побить команду "Уилстон Уайлдкэтс" или по какому праву Корки Оукс выставил презервативы для всеобщего обозрения в магазине прямо рядом с кассой, совершенно не беспокоясь о том, что их могут увидеть пятилетние дети.

Вместе склонившись над грядами плантации лекарственных и пряных трав, они пробирались бок о бок по узкой, посыпанной гравием дорожке между грядками, подрезая и подвязывая последние дары лета – миниатюрные кустики лука-резанца, зимнего чабера, золотого орегано, лимонного тимьяна, пурпурного базилика. Изумительные запахи, словно смесь райских ароматов возносились вокруг Корделии и вдруг напомнили ей о сетчатых мешочках, в которые ей предстояло собрать вербену для Нетты, чтобы положить в глубину каждого ящика в шкафах и комодах. Сегодня вечером она срежет весь базилик и опустит его для хранения в оливковое масло, а остальные травы подвесит для просушки на чердаке. А завтра им вместе с Неттой предстоит заготавливать уксусы на розмарине и эстрагоне.

Уже наступали сумерки и последние лучи солнца скользили по плакучей иве, склонившейся над бельведером.

Гейб торжественно протянул ей букет мяты:

– Для чая "от Нетты", – сказал он, – и я не отказался бы от чашечки этого чая прямо сейчас.

"А если я предложу тебе остаться на тарелку хорошего куриного жаркого от Нетты, что ты скажешь?"

Но как раз в этот момент издалека послышалась заливистая трель телефонного звонка.

Бросившись в дом через кухонную дверь, Корделия устремилась в прихожую, где вот уже почти пятьдесят лет на столике из вишневого дерева стоял массивный телефон черного цвета. А вдруг это Дэн все же решил дать деньги? Сердце ее забилось так, что его удары отозвались ноющей болью в зубах. Глупости, сказала она себе. Скорее всего звонят из кабинета доктора Бриджа, чтобы подтвердить, что встреча на следующей неделе состоится, или Нэт Даффи из питомника «Санрайз» сообщит о том, что пришел каталог семян, который я заказывала.

Корделия схватила трубку и вначале услышала только потрескивание, доносящееся откуда-то издалека, а затем – мужской голос, глубокий, но удивительно мелодичный.

– Корделия? Это Уин. Послушайте, мне только что позвонила Сисси. По голосу можно было понять, что она серьезно расстроена, поэтому я подумал, что стоит позвонить вам и узнать, как у вас дела. Я уже видел газеты, а она дала мне дополнительную информацию…

Корделия почувствовала, как ее паника спадает. Это всего лишь Уин, добрый, заботливый Уин, который по-прежнему звонит ей в день рождения и по праздникам Дня матери. И кто, кроме Уина, позаботится о том, чтобы послать ей фотографии Криса, вроде тех, что она получила на прошлой неделе. На одной из них они оба в Ист-Хемптоне, и Уин – высокий загорелый блондин – одной рукой обнимает мальчика, который на снимке кажется неуклюжим.

Конечно, Сисси позвонила ему напрасно. Если Уин вмешается в это дело, то все осложнится еще больше. Но тем не менее, как приятно услышать его голос! Она помнила, что Уину всегда удавалось все устроить – он даже большинство дел решал, не доводя их до суда. И еще до того, как из жизни ушла ее мама, тогда, много лет тому назад, когда они с Грейс еще только обручились, кому, как не Уину, удавалось своим обаянием вызвать улыбку у престарелой женщины?

Да, возможно, ему удастся утрясти и это дело. Хватит, она сегодня и так уж слишком долго молчала вместо того, чтобы высказаться. И к чему это ее привело? Что плохого, если она обратится к Уину за советом теперь?

– Уин, какой приятный сюрприз! – воскликнула она, но тут же понизила голос. – Да, шумиха вокруг книги Грейс довольно огорчительна. Хорошо, что ты позвонил… я искренне надеюсь на твою помощь.