Несущая смерть

Он посмотрел на юг, и желудок вжался в ребра. То было просто впечатление в мутном свете почти наступившего рассвета. Но Акихито уже различил огромные облака надувных шаров неболётов, роящихся вокруг силуэта, столь огромного и ужасающего, что здоровяку пришлось заставить себя повнимательнее посмотреть на механическое чудовище.

– Вон они, – выдохнул Акихито.

Хана ободряюще сжала его руку.

– Дыши спокойно, – сказала она. – Скоро на нашей стороне будет Богиня.

37 Все идет по плану

Мичи стояла на коленях перед низким столиком в своей комнате с кисточкой для каллиграфии в руке, а песик Томо дремал среди смятых одеял в пустой постели.

Мичи наносила на бумагу четкие линии иероглифов, быстро взмахивая кистью, и по странице разлетались крошечные брызги чернил. Девушка не спала почти всю ночь, писала, пальцы покрылись пятнами, заныла спина. Но она добралась уже до сегодняшнего момента в «Истории Войны Лотоса» и воспользовалась моментом, чтобы описать аромат костров, на которых готовился завтрак для воинов, и вонь выхлопных газов, лязг сапог и мечей, когда бусимены двинулись маршем на стены Йамы.

Железные самураи снова облачились в доспехи. Остатки запасов чи Кицунэ решили использовать, чтобы подпитать финальную битву. Прошлым вечером Мичи заправила цепные клинки, стараясь не думать о мужчине, у которого она их украла.

Не думать о том, что могло бы быть.

Ичизо.

Раздался стук в дверь. Томо приоткрыл глаз, но не пошевелился.

– Да ладно, не вставай, – пробормотала Мичи. Поморщившись, она выпрямилась, подошла к двери и распахнула ее.

В коридоре стоял Блэкбёрд, облаченный в толстый нагрудник, с шипованной дубинкой тецубо в руках. Железо покрывало предплечья, голени и костяшки пальцев. И даже к нелепой шляпе он приклепал немного металла.

– Ну разве вы не прелесть, капитан-сан? – улыбнулась Мичи.

Капитан Рю одарил ее плутовской ухмылкой.

– И я подумал о том же самом.

– Мы готовы отчалить?

– Хм. – Блэкбёрд оглянулся. – Конечно, лучше было бы остаться дома. В постели теплее.

– Вы точно не из тех, кто владеет тонким искусством соблазнения?

– Да будет вам известно, я работал над этим почти целую ночь напролет.

– Нужно еще чуть-чуть потренироваться. – Мичи легонько похлопала его по плечу.

Блэкбёрд усмехнулся, когда девушка подобрала цепные клинки и пристегнула оружие к спине.

– Работаешь над книгой? – Блэкбёрд посмотрел на бумагу и перья на столе.

– Знаю, знаю. Бутылочки с чернилами не выигрывают сражений…

– Просто позорно жалко тратить свою, возможно, последнюю в жизни ночь на это.

Мичи двинулась к постели, наклонилась и поцеловала Томо в нос, указав щенку на сохнущий свиток.

– Я вернусь, чтобы написать концовку сегодня вечером, малыш. Охраняй, пока меня не будет.

Томо лизнул хозяйку в лицо ярко-розовым языком и закрыл глаза.

Мичи пальцами загасила фитили свечей, один за другим. От расплавленного воска вверх потянулся дымок, сплетаясь бледно-серыми нитями в промозглом воздухе, заставляя девушку вздыхать, вспоминая аромат теплого меда.

И, не оглядываясь, она повернулась и пошла прочь.

Хиро замер на носу «Почетной смерти», наблюдая за черными хлопьями, падающими с облаков. Глаза устремлены на городские огни, на реку, похожую на темное стекло в предрассветных сумерках. Небеса заполнены неболётами флотилии, внизу грохочет поступь людей, управляющих корчевателями-кусторезами, гремят раскаты шагов Землекрушителя – все это будоражило бабочек в животе, в венах бурлил адреналин.

– Даймё Хиро, прошу прощения.

Хиро обернулся и увидел, что у него за спиной, склонив голову, стоит один из самураев.

– Мы получили сообщение, предназначенное только для ваших глаз. – Самурай протянул квадрат рисовой бумаги с тиснением удостоверяющей печати.

Хиро вновь коротко взглянул на самурая. Лицо покрыто свежим слоем пепла, доспехи выкрашены в цвет смерти.

Они собрались вокруг Хиро – славная элита Казумицу. Люди, которые подвели сёгуна, теперь приговорены к смерти. Сегодняшний день должен смыть позор. Убийца Йоритомо будет уничтожен, восстание подавлено. А затем они предстанут перед великим судьей Энма-о, зная, что храбро сражались за такое же правое дело, как и все остальные дела в этой стране.

– У вас усталый вид, Кодзи-сан, – заметил Хиро. – Вы спали?

– Признаюсь, что нет, даймё.

– Я тоже, – улыбнулся Хиро. – У нас будет достаточно времени для сна, когда мы умрем.

– Я жажду этого, – донесся шепот Кодзи на ледяном ветру. – С момента убийства Йоритомо мне стыдно дышать. Но после сегодняшнего сражения мои родные смогут высоко поднять головы.

– А раньше не поднимали?

– Жена… По ее словам, это для нее не имеет никакого значения. И она бы предпочла жить со мной, опозоренным, чем потерять меня ради чести. Но она женщина и не понимает пути Бусидо.

– А сыновья? Что они сказали, когда вы объявили им, что отправились навстречу смерти?

– Я им ничего не говорил. Они слишком юны, чтобы понять.

– Однажды они поймут, Кодзи-сан. Оглянутся, вспомнят день битвы и осознают, что их отец был героем. И вырастут благородными и храбрыми, такими же, как он.

Кодзи прикрыл кулак и поклонился.