Неспящие

В отличие от Абео, крайне подавленного визитом в Общество Северной Звезды, Тори не терял присутствия духа. Если кто-то в этом мире оказывался с ним не согласен, у Виатора в рукаве всегда были припрятаны такие козыри, как «Ну и хер бы с ним», «Больно надо» и, конечно же, коронное: «Я и сам справлюсь». Тори был твёрдо намерен пустить в ход свои дипломатические способности и самостоятельно договориться в порту о найме на «Белую Зарю». Предсказуемо, его затея с треском провалилась, и матросы подняли гостей на смех. Возвращаться в лагерь вольных с пустыми руками казалось друзьям слишком удручающим, и ещё более удручающим было осознание, что Хил не шутила и объедать себя не позволит, как, впрочем, и привлекать внимание постоянными вылазками за город. Тори и Абео пришлось остаться в Эльнате и снять комнату в клоповнике на окраине, молясь, чтобы серые мундиры не напали на их след. Хотя ни одного из них за всё время здесь они так и не приметили – поговаривали, искатели не очень-то жаловали Сов, и эта нелюбовь была взаимна. А уж где-где, а в непосредственной близости от Храмового Острова золотых масок было предостаточно. Так что, возможно, это была не первостепенная причина для беспокойства. Важнее же было найти подход к Крысёнышу или же выдумать другой способ проникнуть на «Белую Зарю». Поначалу Тори хотел взять Кая измором, но на пятый день беспрерывных посещений гильдии встретил у стойки младшего интенданта двух легионеров, а такой намёк сложно было не понять даже Виатору Рэсису.

Время летело, дата отплытия на остров приближалась, а решение так и не виднелось на горизонте. Абео каждый день обивал пороги всех эльнатских бюрократов, в которых надеялся увидеть путеводный свет, но те лишь разводили руками – на борту «Белой Зари» не поможет ни золото, ни бумаги. Только громкое имя… И нужные знакомства.

Пока бореец отчаянно бился в закрытые двери, Тори поддерживал командный боевой дух. А именно – исследовал местные кабаки и подворовывал хлеб с рынка для Хил и Ната. Пару раз ему удалось принести своему черноглазому другу бутылку глубинника, за что тот проникся к товарищу особенной нежной любовью. Если чувства, которые способен был испытывать Нат Филий, вообще можно было назвать этим словом… Хил, несмотря на неудачи, тоже прониклась к Виатору: ей нравилось наблюдать за сыном того, кто когда-то был ей другом. Как она подметила раньше – Тори совершенно не был похож на Тэо. Их родство выдавали разве что топорщащиеся уши, густые жёсткие волосы с рыжеватым отливом, заметным на солнце, и полное отсутствие растительности на лице. Последнее обстоятельство Тори особенно ненавидел и до сих пор втайне каждое утро проверял, не прорезалась ли у него борода. Даже у проклятого Крысёныша над верхней губой виднелась пародия на усы! Как боги могли быть столь несправедливы к нему?! В остальном же Тэо и Тори были абсолютно разными. Но Хил мальчишка искренне нравился: несмотря на природную лень, Тори был рукастым и гораздо более способным, чем могло показаться на первый взгляд. Он всегда держал слово и никогда не терял позитивного настроя. Может, он и не отличался большим умом… но было в нём что-то правильное. Настоящее. С каждым днём Хил всё лучше понимала, как её дочь могла сбежать в никуда с этим человеком. Даже несмотря на то, что он в итоге привёл её на смерть. К Абео же она относилась с некоторой прохладцей. Протеже Тэо Рэсиса был умён, воспитан и имел доброе сердце, и Хил догадывалась, почему её друг выбрал себе в ученики именно этого парня. Они провели многие часы за разговорами: Абео искренне интересовался жизнью вольных и с неподдельным любопытством слушал истории о том, как им удалось найти своё место в мире и не попасться золотым маскам. Хил не могла не уважать его за то, как он самоотверженно трудился, чтобы они получали лекарства и припасы, рискуя всем, что у него было. И всё же она не могла полюбить его – слишком правильным и идеальным казался молодой бореец.

В тот день Тори появился в лагере вольных поздним вечером. Он слегка пошатывался, а в его руках можно было различить небольшой бочонок глубинника, источающий аромат этого дешёвого тростникового пойла. Абео принёс своим соратникам немного еды из города и теперь проводил вечер в компании Хил, беседуя с ней о природе эгерума. Он был крайне удивлён визиту товарища – тот собирался веселиться в кабаке до самого утра. Тори выглядел запыхавшимся: он явно спешил. Передав бочонок в руки уже начавшего клевать носом Ната и мгновенно заставив его оживиться, Тори навис над Хил и Абео и расплылся в глуповатой улыбке.

– Скажи, Абео, умеешь ли ты вязать морские узлы? – загадочно протянул Тори, обдав присутствующих хмельным дыханием.

– Не уверен, что правильно понял твой вопрос, – замялся бореец. – Но если ты ничего другого под этим не подразумеваешь…

– А-а-а, да мрак с тобой, – перебил его Тори. – Собирай вещи, зануда! С завтрашнего дня мы официально считаемся членами команды «Белой Зари»!

– Что? – обомлел Абео. – Тори, ты шутишь?