Неспящие

Мы живём в мире, где фавийский разбойник может оказаться честнее гильдейского торговца, а шлюха из волчьего дома – благороднее воина в золотых доспехах.

Из этого не нужно делать громких выводов о человеческой натуре.

К этому просто нужно быть готовым.

11 лет назад

Мирах. Ноттские провинции. Аструм

Тэо Рэсис неуверенным шагом двигался вдоль проспекта. Холодный моросящий дождь распугал толпу, пестревшую цветными шляпами, оставив на улице лишь пару промокших, спешащих по своим делам горожан. Южные зимы не шли ни в какое сравнение с северными: они скорее напоминали хмурое лето, непредсказуемое, как строптивая любовница. И всё же от этого не менее обидно было попасть под ледяные капли и заморозить ноги. Тэо проклинал себя за то, что забыл зонтик в госпитале и втягивал голову в плечи, тщетно пытаясь спрятаться от дождя. По правде говоря, спрятаться ему хотелось совсем не от непогоды. Его разбирал жгучий стыд. Перед немногочисленными прохожими, перед самим собой и даже перед улицей, мощённой пурпурно-золотой мозаикой, изображающей движение небесных тел. Голова была пуста, и лишь иногда, словно сквозь толщу воды, в неё пробивались отголоски мыслей.

«Шестнадцатое число Месяца Начал. Или семнадцатое? Дни стали так похожи один на другой, что я перестал их различать. Так непривычно не чувствовать духоты госпиталя… Боги, о чём я только думаю? На что я подписался? Таким человеком ты хотел стать, Тэо? Идёшь, пряча взгляд, словно глупый юнец. Вот и вся сила духа гениального врача. Вот и все его ценности. Все дороги в итоге ведут в одно и то же место».

Тэо остановился и опустил глаза: на земле, даже сквозь струи дождевой воды, можно было разобрать очертания волчьих лап, вымощенных прямо на мостовой. Они повторялись со строгой периодичностью и вели прямиком к дому со светящимися окнами. Любой уважающий себя моряк или торговец в новом городе первым делом идёт по волчьим следам. Если в родном Флюмене и было такое место, то Тэо ничего о нём не знал: его никогда не интересовали подобные развлечения. Ремесло волчицы было чем-то схоже с императорской долей. Во-первых, тем, что без него ни одно процветающее государство не представляло своего существования. А во-вторых, тем, что у каждого встречного будет на этот счёт своё собственное и невероятно ценное мнение. И если от колких высказываний в адрес императрицы аструмцев сдерживал страх или благоговение, то полить грязью волчиц не брезговал никто. Тем не менее многие аструмцы любили и ценили женщин, продающих свою любовь. Особенно те, кто из всех Звёзднорождённых выбрал себе в покровители Журавлиного Брата. Этерн, по поверьям, был искренним сторонником идеи свободной любви. А по удачному стечению обстоятельств – и ярым поклонником блестящих монеток. По такой логике волчий дом являлся едва ли не храмом, где стоило бы почитать Этерна. Но не все разделяли его ценности, даже если испытывали симпатию к жизнерадостному богу. Если люди не осуждали волчиц открыто, то старались относиться к ним как минимум с холодной отстранённостью. Что, впрочем, не мешало совмещать его с регулярным посещением волчьих домов. Тэо почитал всех трёх богов в меру, но не был склонен впадать в религиозный экстаз и старался чтить традиции ровно настолько, насколько это требовалось от простого аструмца.