Несокрушимые

Всё говорило о скором приступе, хотя враг не утруждал себя особой подготовкой: лениво велись земляные работы, делались неспешные перемещения, зато было много криков, шумных игрищ и обычных в таких случаях возлияний. Время от времени раздавались пронзительные звуки трубы, после них следовало некоторое оживление, а затем всё снова возвращалось к неспешной суете.

   — Курячий народ, — выразил своё мнение Антип, — по петушиному крику живут.

   — Свернуть бы этому петушку голову, — отозвался Егор.

Они посмотрели друг на друга и усмехнулись совпадению мыслей. Изредка случались, правда, и расхождения. Егор был решительным человеком, отметал всякое, как говорил, сюсюканье, не верил в знахарство и целительство, над познаниями Антипа потешался.

   — Голову, говоришь, лечишь? То нам не в диковинку, деды как учили? Трещит голова, обрей догола, обсыпь ежовым пухом да ударь обухом — сразу забудешь о треске. Тако же с другими причиндалами. Болит нос — высуни на мороз, отвалится и здоров будет. Болят зубы — ударить в губы, нацедить крови да намазать брови...

Антип посмеивался над весёлым товарищем и не предполагал, что одно из предложенных лечений ему пригодится очень скоро. Уже под вечер их внимание привлёк долговязый рыжий немец, распоряжавшийся ящиками, которые с большой осторожностью передвигали подручники. Наблюдатели сошлись на том, что это петарды, с помощью которых враг намеревается проломить стены, и поспешили вернуться в крепость, чтобы предупредить о том воеводу. Шеин, однако, особого беспокойства не выразил. Без петард и мин, сказал, осадное дело не ведётся, знать бы, где хотят поставить.

   — Подсказать можно, — сказал Егор. Шеин удивлённо повернулся к нему.

   — Помнишь наш разговор про стенную трещину? Многие поверили слуху, вот и ляхам бы его подкинуть. Придут туда со своими ящиками, а мы их и укараулим.

   — Хорошо бы, — недолго думая, согласился Шеин, — да где охотника на такое дело сыскать?

   — Я схожу, — предложил Антип.

   — Схожу, — неожиданно рассердился воевода, — это тебе не к тёще на блины, от смерти недалеко.

   — Не-е, князь, она пока в другую сторону смотрит. Схожу, ты не беспокойся.

Шеин усмехнулся бесхитростности москвича и похлопал его по плечу — что ж, коли так, сходи.

Антип быстро договорился с Егором о действиях и поднялся на стену. Перекинул верёвку и осторожно спустился на ту сторону, как обычно делали перебежчики. Долго идти не пришлось, его схватили и доставили к Новодворскому. Пан был поглощён последними приготовлениями, ему было не до очередного пленника, спросил только, много ли в городе таких как он, готовых сдаться. Получив удовлетворительный ответ, он был готов уже отпустить перебежчика, но тут Антип упомянул о трещине в стене, и пан насторожился.

   — Ты можешь показать это место?

Антип выразил готовность и в сопровождении двух человек направился к крепости. Они подошли довольно близко, на башнях перекликались часовые, кое-где засветились огни, их дрожащий свет вырывал из темноты неровности стены и на указанном Антипом месте действительно виднелись следы недавних работ. Об увиденном доложили Новодворскому, тот велел допросить прежних перебежчиков — некоторые подтвердили слухи о стенной трещине.

   — Добже, — сказал пан, — если ты не обманул, получишь награду, а пока вот тебе задаток, — он протянул Антипу несколько злотых и отпустил на все четыре стороны.

Невдалеке от панского шатра стояла большая палатка, предназначавшаяся для его приближённых и челяди, откуда слышался громкий говор. Антип направился к ней. В палатке стоял полумрак, обитатели сгрудились вокруг походного стола, одна половина которого была уставлена бутылями и кубками, на другой, свободной, освещённой тусклым светом свечи, шла карточная игра, и всё внимание устремилось туда. Антип внимательно осмотрелся и наконец нашёл в одном из тёмных углов того, кого искал. Он сидел поникший, как бы растворившийся в темноте, и если бы не движение блестящих застёжек, его можно было бы принять за груду сваленной одежды.

   — Что, проигрался? — догадался Антип.

Трубач кивнул, даже не удосужившись поднять голову. Потом заговорил быстро, сбивчиво, жалуясь на плохую карту и невезение. Его тонкий голос едва не прерывался от рыданий.

   — Отыграться хочешь?

Трубач сразу поднял голову.

   — Ты, верно, шутишь? Хотя сейчас, уверен, мне обязательно повезёт. Может быть, пан ссудит мне немного денег?

   — Я не даю ссуд, — сказал Антип, — но могу купить у тебя кое-какие вещи, трубу, например.

   — О, конечно! — радостно воскликнул трубач.

Вручив полученные от Новодворского злотые, Антип стал обладателем пронзительной трубы, а её бывший хозяин радостно бросился к игорному столу. Скоро он возвратился с тем же печальным результатом, невезение продолжало преследовать его, о чём были сразу принесены новые жалобы.

   — Может быть, пан желает купить ещё одну трубу? — с надеждой спросил он.

   — Сколько же их у тебя? — удивился Антип.

   — Довольно, чтобы сыграть отходную треклятым москалям.

Антип прикинул и решил, что для такого запаса его тощей казны не хватит, следовало искать другой ход.