Несколько карт из цыганской колоды

– Я видел его! – Кричал Йоханан на площади. – Это Мессия! Он делает вино из воды, он накормил пятью хлебами большую толпу! Он оживляет мертвецов, изгоняет бесов и возвращает зрение слепым!

Так покажи его!– требовала толпа.

– Он придет!– кричал Йоханан, – он явится перед вами через два дня в Гефсиманском саду!

Из толпы незаметно отделился человек небольшого роста в темном хитоне и направился в сторону Храма.

                              ***

– Мессия пришел, – говорил Матиягу торговцу-горшечнику, – я видел, как он очищал прокаженных и лечил расслабленных!

– Но может, он просто великий врач? – сомневался горшечник.

– Даже самый великий врач не может оживлять мертвых, а он оживил мертвого Лазаря, когда тот уже был три дня в гробе!

Горшечник покачал головой и стал толкать свою тележку под гору. От греха подальше.

                              ***

– Я простой рыбак из Галилеи, – говорил Шимон толпе на базаре, – я не обучался грамоте и не читал книг, потому я не знаю, как должен выглядеть Мессия. Но я думаю, что только Мессия может ходить по воде и усмирять бурю!

– Он что ходил по воде? – недоверчиво переговаривались в толпе.– Расскажи, как это было?

– Ночью мы плыли на другую сторону Галилейского моря, как вдруг поднялся ветер. Лодку стало захлестывать водой, парус трепало с бешенной силой. Я и мой брат, мы испугались и легли на дно лодки, готовые умереть, как вдруг Он встал, вознес руки к небу и ветер стих!

– Не может такого быть – кричали в толпе.

– Не могло, да… Но Он пришел, и многое стало возможным!

– А как он ходил по воде?– крикнул кто-то из толпы.

– Мы ушли как-то в море ловить рыбу, а он догнал нас… ну, он прибежал к нашей лодке по воде! А потом еще он меня взял и говорит, мол, и ты так сможешь. Но, я не смог, и чуть не утонул…

Толпа разделилась на две части. Некоторые не верили и кричали, что такого не может быть, другие же восторженно требовали показать Мессию, дабы поклониться ему. Шимон сказал:

– Через два дня он придет в Гефсиманский сад… там его можно будет увидеть.

                              ***

Через два дня большая толпа собралась у Гефсиманского сада. Слева от толпы подходил отряд легких римских пехотинцев, а справа человек десять из числа Храмовой стражи.

– Так, где же Мессия? – кричали в толпе.

– Где он?..

Иешуа спускался по тропе, за ним шагах в двадцати следовали Шимон, Йоханан и Матийягу. Подойдя к толпе, Ешуа остановился и обвел всех взглядом.

Шимон подошел сзади, положил руку на плечо Ешуа и громко сказал:

– Это он!!

Из отряда Храмовой стражи вышел Егуда. Он подошел к Ешуа, поцеловал его в лоб и прошептал:

– Час пробил. С Богом!

                              ***

– Так ты Мессия? – спрашивал Каифа.

– Ты сказал,– ответил Ешуа, – мы с тобой говорим на похожих, но все же разных языках.

– Что это? Еще один набрался «мудрости» у языческих схоластов? – спросил Каифа с сарказмом.

– Моя мудрость не от людей, – ответил Ешуа.

– Знаешь ли ты, что полагается за богохульство?– осведомился Каифа.

– Да, знаю, – спокойно ответил Ешуа, – Но я не богохульствую.

– Тогда тебе нечего бояться. Если ты прав, то Всевышний, да будет благословенно Его имя, не допустит твоей смерти на кресте. А ты умрешь именно на кресте. Об этом я позабочусь!

Ешуа улыбнулся:

– Что ж…

Каифа поднял руку, и Ешуа увели.

                        ***

– Так ты Мессия? – повторил вопрос Пилат.

– Ты это сказал, – ответил Ешуа спокойно.

– Тогда почему твой Бог не заберет тебя отсюда?

– Потому что Он привел меня сюда, – ответил Ешуа тихо.

– Зачем?– спросил Пилат.

– Боюсь, что мне не хватит времени, чтобы объяснить тебе все. Но я бы попытался, если бы ты согласился поститься, молиться и молчать сорок дней и сорок ночей.

Пилат оскалился:

– Да… Меньше всех в этом городе я люблю этого борова Каифу, но дерзость твоя неслыханна и я, пожалуй, готов исполнить его просьбу. Для начала я тебе преподам урок, а после мы продолжим.

Пилат дал знак страже и Ешуа увели в подвал под дворцом.

Его долго били, привязав за руки к кольцам в стене. Пол был черным от крови многих несчастных, пытаемых прежде. В подвалах было темно, и лишь тени от масляных светильников колыхались по стенам. Первый удар пронзил Ешуа словно молния и он на мгновение престал видеть. Из горла вырвался хрип, ибо сила боли была настолько невыносимой, что парализовала даже голос. Затем второй удар, третий… Ешуа словно бы провалился в пропасть и видел свою боль как бы со стороны. Она была безобразна, она была похожа на молнию пронзительно лимонного цвета и с обугленными краями, она издавала острый неприятный запах, но все это было как бы в стороне. Ешуа сумел найти в себе силы и раствориться в Знании и потому он не ощущал, он пытался понять боль. Но понимать там было нечего, ибо она была примитивна и безобразна, если так вообще можно говорить о том, чего, в сущности, вообще не бывает. И Ешуа вдруг понял, что понять боль также бессмысленно, как пытаться измерить вес у тени.