Несколько дней в аду

Эйнджел почувствовал, что у него раскалывается голова. Похоже, согласия им не достичь. Они и раньше спорили, но так жестко никогда.

– Я служил в разведке, это верно, но никогда никого не пытал.

– Совсем?

Головная боль прошла, уступив место ледяному спокойствию. Его снова охватило странное ощущение, как тогда на ярмарке, только слабее. Та же пульсирующая аура, образовывающая арку, конец которой терялся в тумане. Видение рассеялось, оставив Эйнджела в недоумении. Он хотел знать, почему ему не удалось увидеть другой конец арки, и вдруг понял – на другом конце была смерть. Кто-то лгал, притворялся, и это грозило смертельной бедой.

– Не хочешь отвечать?

Эйнджел отчетливо слышал слова Эйлин, но ему понадобилось несколько секунд, чтобы окончательно прийти в себя.

– Не говори о том, чего не понимаешь.

Эйнджел выпрямился. Предчувствие опасности так давно не посещало его, что он думал, будто освободился от своего дара. Или проклятия?

– Эйнджел, о чем ты?

Он посмотрел на Эйлин.

– Ты – гражданское лицо, и единственная доступная тебе информация – та, что ты получаешь от других людей, а большинство из них говорят то, что им кажется правильным. А есть люди, как я, которые знают. И единственная причина, которая оправдывает насилие, – спасение невинных жизней.

Эйлин поежилась, губы ее дрожали.

– Ты прав. Я ничего об этом не знаю. И не хочу знать. И хотела бы, чтобы и ты ничего об этом не знал.

– Если хорошие парни будут уступать дорогу, плохие парни победят. Для некоторых из нас важно знать, что этого никогда не случится. Я все еще был бы там, если бы не решил, что настало время покончить с этим.

– Почему?

Эйнджел пытался найти ответ, который устроил бы ее. Он не хотел говорить о прошлом и, наверное, никогда больше не захочет.

– Я устал, – сказал он.

Она кивнула.

– И ты по-прежнему считаешь, что Мэтт был не прав, упрятав Чузу за решетку?

– Я вижу, к чему ты клонишь. Я не верю, что Мэтт сделал это по злому умыслу или потому, что чересчур печется о своей репутации, но сейчас он поступил неправильно.

– Я так не думаю, – сказала Эйлин, – против Чузы есть улики.

– Ты все еще влюблена в Мэтта?

Ее глаза заблестели от слез, лицо стало чужим, холодным.

– Как ты можешь такое говорить? – прошептала она.

– Ты так защищаешь его, хотя должна бы быть на моей стороне.

– Это глупо. Мэтт – мой друг, но, даже если бы он им не был, я хочу быть справедливой по отношению к нему.

Эйнджел посмотрел в глаза Эйлин, увидел, что она изо всех сил старается не расплакаться, и почувствовал себя дураком. То, что он сказал, и вправду было глупо, но она вынудила его.

– Хорошо, – сказал он, – но ты же ничего не объясняешь. Что я, по-твоему, должен чувствовать, когда слышу, что Мэтт прав, а я нет?

Слезы покатились по щекам Эйлин, и она не сделала попытки стереть их с лица. Эйнджел наклонился к ней и вытер слезы.

– Посмотри, до чего мы себя довели. Извини. Мысль о том, что Чуза в тюрьме, выводит меня из себя, я сам не знаю, что говорю.

Эйлин всхлипнула и полезла в карман за платком. Пусть все идет как идет, решил Эйнджел. Он мог бы заставить Мэтта выпустить Чузу, но это должно случиться, когда Мэтт будет готов.

– Ты просидела здесь весь день? – спросил он.

– Большую часть дня. Когда не совершала набег на твою кухню, – слабо улыбнулась Эйлин. – Я читала.

– Что читала?

Эйнджел уже заметил, что Эйлин много читает, и ему это нравилось.

– Одну из своих любимых авторов, Элизабет Гест. – Она повернула голову и посмотрела на книгу, лежащую на кровати. – «Ночная жизнь». Мне ужасно нравятся все эти байки про вампиров.

– Я тоже вампир, – сказал Эйнджел.

– Ты – сексуальное животное.

– Сексуальное животное? Мне это нравится. И ты мне нравишься. Прости, что был резок.

Эйлин опустила глаза, потом вдруг встала на колени, потянулась к нему и поцеловала.

– Я люблю тебя, – сказала она.

Сначала Эйнджелу показалось, что он не расслышал, что она сказала, но она действительно призналась ему в любви. Эйлин была не из техженщин, что говорят важные слова всем подряд. Он хотел сказать ей что-то в ответ, но не хотел, чтобы это прозвучало как что-то банальное. Он улыбнулся ей и погладил ее по щеке. Эйлин моргнула, и из ее глаз снова полились слезы.

– Я очень счастливый и очень везучий человек. Каким-то чудесным образом мне повезло найти совершенную женщину, я тебя не заслуживаю.

– Я не позволю тебе уйти.

– Думаешь, я хочу сбежать?

Эйнджел больше не мог себя сдерживать, он должен был сообщить ей хорошую новость и надеялся, что она обрадуется, услышав то, что он собирался ей сказать.

– Я сегодня говорил… о Сонни. Помнишь, я рассказывал про того парня, что мог преследовать Сонни?

Эйлин недоуменно посмотрела на него.

– Про какого парня?

– Не буду называть имен. Он был в тюрьме, его приговорили к смертной казни, но ты сама знаешь – весь этот процесс с апелляциями тянется долго, и месяц назад ему удалось бежать. Уж не знаю как. Я боялся, что он будет охотиться на Сонни, но, слава богу, полиция его уже поймала.

Эйлин долго молчала.