Несколько бесполезных соображений

Ничего не заметив, министр продолжал говорить. Председатель, однако, молниеносно вытащил сигару изо рта и крепко стиснул губы. Взгляд его выражал отчаяние, рот был набит пеплом. Единственным выходом был бы смачный плевок, но всем своим заячьим сердцем председатель чувствовал, что глава юбилейного комитета не смеет плевать под ноги члену кабинета правящей партии без риска испортить себе карьеру. Глубокомысленные кивки прекрасно уживаются с битком набитым ртом — независимо от того, чем он набит. Но тут у него прямо спросили его мнение, и молчать дольше было невозможно. Душераздирающее зрелище: он мужественно сглотнул, а потом глухо произнес:

— Вы правы, ваше превосходительство.

Уважаемый лектор

Я должен был прочитать в провинциальной глубинке занимательную лекцию для персонала одной фабрики. Невзирая на изобилие всевозможных значков — кружочков, стрелочек, перекрещенных молоточков, — я все же умудрился отыскать в железнодорожном справочнике подходящий поезд, но перед самым местом назначения задремал и выскочил уже на следующей остановке. Попутчики выбросили мне вдогонку шляпу и портфель, и вскоре я со вздохом облегчения уже сидел в автобусе, рассчитывая предстать перед аудиторией с получасовым опозданием.

В холле фабричного здания, массивным чудовищем высившегося во мраке, меня ожидало, озабоченно качая головой, фабричное руководство.

— Видите ли, поезд… — начал я и сочинил какую-то историю насчет опоздания и ледохода. Управляющий, невероятно мрачный субъект с уныло опущенными уголками рта, кивнул мне и сказал:

— Самое главное, вы здесь. А то мне не хотелось отсылать людей домой. — И с печальной усмешкой прибавил: — Да их не так уж и много. Какая-то лекция… Сами понимаете…

Я понимал. И последовал за ним по темным коридорам в скупо меблированную столовку, где примерно пять десятков мужчин и женщин молча томились в духоте, словно явились сюда за судебным приговором.

— Станьте вон за тот пюпитр, — сказал управляющий, — и говорите погромче. Среди них есть такие, что здорово туги на ухо.

Для примера он указал на первый ряд, где две пожилые женщины уже загодя дремали.

— Начнете сразу? — спросил он в заключение. — Или хотите сперва освежиться?

Я выбрал последнее, и он объяснил мне, где находится туалет: прямо по коридору, потом свернуть в другой коридор, а там до конца и налево.

— Вы легко найдете.

Он, очевидно, не сообразил, что свет горел только в столовке. Первый коридор я прошел благополучно и, наткнувшись на стену, смекнул, что он кончился. Оставалось свернуть в другой коридор, а там «до конца и налево». Так как я ничегошеньки не видел, то начал ощупывать стену руками. «Сплошь камень» — доносили мне органы осязания. Шажок за шажком пробирался я вперед — коридор был бесконечным. Я уже хотел было плюнуть на все, но вдруг почувствовал под рукой какой-то выступ. Да это же дверь! А вот ручка. Я вошел внутрь, плотно притворил за собой дверь и стал искать кнопку выключателя. Ага, вот она. Я нажал на нее и…

Темная комнатушка неожиданно вздрогнула, и я нутром почувствовал, что поднимаюсь. «Да ведь это лифт!» — догадался я и, повинуясь привычному рефлексу, быстро нажал кнопку еще раз.

Бум! Мы остановились. Для проформы я попытался открыть дверь, хотя в глубине души понимал, что это пустой номер, что я застрял между этажами и спуститься вниз мне не удастся.

В моем коробке еще оставались три спички, и при свете первой я прочитал: «Не нажимайте на кнопку во время движения лифта». Пока у меня между пальцами догорала вторая спичка, я успел ощупать все, что только можно, но лифт щекотки не боялся и продолжал торчать на месте.

В полном отчаянии я сел на пол, думая о людях в столовой. Первый ряд наверняка уже крепко спит, а управляющий вконец обозлился. Какая все же глупость — трястись три часа в поезде на сквозняке, чтобы затем повиснуть в темном лифте между этажами! Может, вздремнуть?

Я, наверное, просидел таким образом с четверть часа. Потом в коридоре послышались шаги: на мои поиски выступил спасательный отряд.

— Я здесь! — закричал я. — В лифте!

— Что вы тут делаете? — поинтересовался сердитый голос.

— Он не хочет спускаться! — крикнул я.

— Тогда поверните красную ручку.

Слава тебе господи, что я сохранил последнюю спичку, потому что теперь я по крайней мере мог найти эту ручку. Через минуту я уже стоял перед пюпитром и говорил:

— Дамы и господа!

Но когда я полез в портфель за текстом лекции, то обнаружил, что мне вдогонку выбросили чужой портфель. Там оказались платежные ведомости, а их вряд ли стоило читать перед аудиторией. Пришлось импровизировать, хотя охотнее всего я бы выпрыгнул в окно. Ну и денек выдался — нечего сказать! У меня даже вены вздулись на руках, а управляющий за один час постарел лет на десять.

Старый знакомый

Не успели мы отъехать от Утрехта, как я по рассеянности скомкал свой билет и в конце концов разорвал его на четыре части, а когда кондуктор под самым Амерсфортом вошел проверить наши билеты, я сконфуженно протянул ему эти клочки.

— Что прикажете с этим делать? — неприязненно спросил он.