Неразрезанные страницы

– А когда прибежал обратно, на багажник ты, конечно, никакого внимания не обратил! Ну, это все как раз правильно, все логично! Человек в темноте спотыкается о труп – самый настоящий, окровавленный. Он в шоке, не знает, что делать, относит труп в дом, тем более дом открыт. Кровь все течет. Человек решает, что нужно как-то остановить кровь, и бежит в машину за аптечкой. В это время труп исчезает. Человек возвращается и не обнаруживает никаких следов. Он понимает, что происходит что-то совсем странное и угрожающее, пугается окончательно, садится в машину и уезжает! Тут уже не до аптечки, и вообще ни до чего!.. Потом в собственном багажнике совершенно случайно он натыкается на труп, и это совсем не тот труп, который он нашел на дорожке! Там была девушка, а тут мужчина.

– У него нога была расцарапана сильно, – вдруг сказал Береговой. – Я не разбираюсь в трупах, понимаешь?! Я увидел и первым делом подумал, что лежать очень неудобно, чего он там лежит?.. А потом подумал – где это он так ногу рассадил? Нужно помазать чем-нибудь. Мама всегда говорила, что надо сразу мазать, чтоб не загноилось! И только после этого я сообразил, что человек… не живой. И ему уже все равно: удобно или не удобно. И мазать ничего не надо.

– Я ничего не понимаю, – призналась Митрофанова. – Кто-нибудь понимает?

Маня Поливанова дернула плечом:

– Отстань! Никто не понимает, ты же видишь! Значит, ты приехал, свет горел, и где-то играла музыка. Дом был открыт, и никого. Ну, допустим, ты пробыл там две минуты. За это время кто-то выключил свет и положил на дорожку труп девушки. Кстати, непонятно, где он. Куда его дели?.. Ты в полной темноте споткнулся об этот первый труп, поднял его и понес в дом. У нее была рана.

– На голове, – подсказал Береговой. – Крови много.

Маня кивнула.

– Из раны на голове текла кровь, и ты решил ее как-то остановить и побежал в машину за аптечкой. В это время кто-то вытащил труп – святые угодники, какая ахинея!.. – видимо, в окно, потому что оно было открыто, несмотря на то что еще холодно и ты даже его прикрывал! Пока ты носился туда-сюда, в твой багажник подложили еще один труп. Только уже мужчины, который оказался знаменитым телевизионным ведущим Сергеем Балашовым. Ты никогда раньше его не видел.

– Никогда не видел, – согласился Береговой. – Только по телевизору. А матери на самом деле операцию сделают?..

Маня с досадой кивнула на Митрофанову – разговаривай, мол, с ней.

– Да, да, да! Долгов сказал, что сто процентов, он сделает операцию на следующей неделе. – Долгов говорил «восемьдесят», но в железной комнатке с зарешеченным окном это не имело никакого значения. – Он там целый консилиум собрал! И сказал, что позвонит… какой-то… сложное имя… Фазиле Амановне…

– Фатиме Рашидовне, – подсказал Береговой с наслаждением. – Это лучший в Москве специалист по КТ, ну, который делает компьютерную томографию. Я их всех знаю, как родных, понимаешь?! Я пытался обращаться, но там очередь на год вперед. Наше здравоохранение самое охранительное! А матери все хуже и хуже, а я ничего не мог сделать! И боялся, что она умрет, понимаешь? – Он потряс митрофановские руки, поднял и на секунду прижался к ним лбом. – Я не мог ей в глаза смотреть! Она же очень молодая, веселая у меня! И все время что-то придумывает! Она такая придумщица!.. Я тебя с ней познакомлю.

– Я с ней знакома, Володя.

– А. Ну да. Ей на море очень хотелось, и, главное, я обещал! Обещал, что отвезу, а потом стал думать: не успею. И она все время какую-то горку вспоминает, с которой я в детстве в море съезжал. В Евпатории, что ли! Я не помню совсем. А она все хочет с горки съехать! А пироги какие печет! Она сто лет уже ничего не печет, с тех пор, как заболела. И я боялся, что она умрет, понимаешь? А Николай Давыдович ничего не говорит. Я пристаю, а он не говорит, и однажды меня даже выгнал, сказал, чтоб я работать не мешал!

– Время не упущено, – повторила Катя очень старательно, чтобы он уж точно понял и расслышал это, самое главное. – Долгов сделает операцию. – Тут она вдруг обрадовалась, вспомнив еще одно главное. Как много было этого главного! – И еще он сказал, что проблема, безусловно, есть, но она решаемая! Ре-ша-е-ма-я! Слышишь, Володя?

Маня Поливанова, которая так и ходила, забывшись, у Кати за спиной, вдруг остановилась, обеими руками оперлась о пустой стол и посмотрела Береговому в лицо.

– Ты куда журналы привез, Володя? Отвечай быстро! Помнишь адрес?

– Поселок «Барские угодья», – сказал Береговой, сияя своей необыкновенной улыбкой, – улица Новая, дом пять.

– Улица Сосновая, умник!

– Да нет. Я точно помню. На пакете была бумажка приклеена, желтая, а на ней написано: улица Новая, дом пять.

– Новая-Сосновая, – сказала Маня ему в лицо. – Где бумажка? Выбросил?

– Не помню.

– Вспоминай! Это очень важно. Это самое главное!.. Вспоминай, где бумажка!..

– Да хрен ее…