Непринятый финал (СИ)

— Как будто тебе было больно на них смотреть. Как будто глядя на них ты видел нечто совсем другое… и… как будто ты предпочел бы их не видеть. – Лиара говорила медленно, тщательно подбирая слова. – Раньше, когда мы находили выживших или даже могли помочь в опознании тел, у тебя бывало другое лицо. Я не большой знаток турианской мимики, но мне казалось, что ты бывал рад, что мы хоть что-то можем для кого-то сделать. То, что эти дети выжили – настоящее чудо, но не найди мы их – они бы продержались не долго. Однако радости на твоем лице было куда меньше, чем заслуживали обстоятельства…

— Ужасно черство с моей стороны, да? – криво усмехнулся он, разглядывая покрытый пятнами потолок.

— Гаррус, прекращай это, - Лиара чуть нахмурилась. – Я знаю тебя достаточно, чтобы не думать так, и ты тоже это знаешь. Я не пыталась осуждать, я пыталась понять.

— Да просто…глядя на них, не могу не думать, сколько всего оказалось разрушено безвозвратно. Мы можем отстроить здания, восстановить инфраструктуру на планетах, починить чертовы ретрансляторы, но мы не способны исправить самого главного. Мы не можем вернуть этим детям их семьи, их жизнь… проклятье, да даже ощущение безопасности. Ты видела их? Они же – военный отряд в миниатюре. Как осматривались, как двигались… вся эта слаженность. Мы с тобой оба знаем, как вырабатывается все это. Это уже не изменить. Войну из них уже не убрать.

— Как и из всех нас, - согласилась Лиара, откидывая голову на спинку дивана и внимательно глядя на друга. – Но они справились. Они победили. Мы должны верить, что…

— Что? – переспросил Гаррус, ловя её взгляд. – Что всё наладится?

— Да, - просто кивнула она, а потом, вздохнув, добавила. – Или хотя бы в то, что наладится достаточно, чтобы оно того стоило.

Гаррус кивнул, и в комнате на некоторое время воцарилась тишина, прерываемая лишь тихим попискиванием Люка, который довольно грелся в ласковых руках азари.

— Но это не все, ведь так? – спросила она после паузы.

— Это глупо… - Гаррус вновь дернул плечом. - Просто мы… так вышло, что в числе последних вещей, которые мы с Шепард друг другу сказали, было и кое-что о детях. – Он подался вперед и оперся локтями о колени, болото воспоминаний жадно распахнулось, ощущая, как жертва сама тянется к нему. – Я… знаешь, сказал это почти в шутку. О том, что мы сможем посмотреть, на туриано-человеческих детей. Я же понимаю, что это невозможно. И вот ведь какая штука: стоило это произнести, и шутка превратилась во что-то очень значимое. У меня сердце успело сжаться за ту долю секунды, что она размышляла над ответом. Я успел подумать, что сейчас она обзовет меня дураком или напомнит, что на этот бред сейчас точно нет времени, надо думать о Жнецах…

— Но она так не сказала, – тихо проговорила Лиара. Без вопроса.

— Нет, не сказала. Она сказала, что биология не на нашей стороне и детей придется усыновлять. – Гаррус вздохнул и провел ладонями по лицу, на секунду закрывая глаза. – Я никогда ни о чем таком не думал. О степенной жизни, собственном доме, семье и детях… даже не могу сказать, что не хотел, просто это было где-то в другом мире. И вот она сказала эти слова, и у меня перед глазами так ярко выстроилась картинка… и она казалась… правильной. Не идеальной, с кучей несуразностей и межвидового безумия, но такой правильной! – он покачал головой, глядя в одну точку. – Эти дети напомнили мне её и тот разговор. Подумал, какой могла бы быть наша жизнь, если бы…

Гаррус не договорил, хрипло вздохнув и спрятав лицо в ладонях. Его плечи опустились так, будто на них неумолимо давил тяжелый груз, и силы удерживать его иссякали.

— Духи, Лиара… с каждым днем всё труднее удерживать эту веру. И черт бы всё побрал… я не представляю, что делать, если однажды проснусь и пойму, что уже не надеюсь увидеть её снова.

Лиара придвинулась ближе, её миниатюрная ладонь скользнула по его капюшону и остановилась на плече. А к другому девушка прислонилась щекой. Она не спешила что-то говорить. Они друг другу не врали. Она тоже боялась, Гаррус знал это, и в её жесте было больше красноречия, чем в любых словах. Она не могла сказать ему «этого не случится», потому что это было бы ложью, она сама недостаточно верила, чтобы говорить наверняка. Но она могла сказать «я с тобой» - именно этими словами были её прикосновения, её присутствие здесь, её склоненная к его плечу голова – обещание поддержки и просьба о ней разом.

Они просидели так не меньше получаса, блуждая в мыслях и продираясь сквозь всё сгущающуюся вязь сомнений и холодного страха.

— Лиара, ты можешь… - его голос прозвучал столь хрипло, что переводчик едва справился со словами, хотя судя по лицу азари, ей не особенно нужны были слова. Она понимала.