Непечатные пряники

В довершение ко всему тому прекрасному, которое не случилось в городе за эти годы, императрица Екатерина Вторая, следуя из Арзамаса в Муром, проехала мимо Ардатова и переменяла лошадей не в городе, а в деревне Быковке, в имении отставного подполковника Быкова, который «устроил на месте остановки триумфальные ворота с аллегорическими картинами, а наверху ворот поставил музыкантов». Между прочим, когда Николай Второй в 1903 году ехал в Саров на открытие мощей преподобного Серафима Саровского, он тоже проехал мимо Ардатова, но уже по железной дороге. Впрочем, это было уже после того, как железная дорога прошла мимо Ардатова.

Стоит ли удивляться тому, что Мельников-Печерский, проехавший через Ардатов, написал о нем то, что написал.

Однажды, в самом конце XIX века, приехал с инспекцией в город нижегородский генерал-губернатор Павел Федорович Унтербергер. Заглянул даже в тюрьму, где осмотрел камеры, поговорил с заключенными и попробовал то, чем их кормили. Вместо того чтобы после обеда, данного городскими властями, сесть в сани и спать под воздействием винных паров до самого Арзамаса, Унтербергер с немецкой дотошностью осмотрел земскую больницу, все помещения, начиная от палат и кончая чердаком, обратил внимание больничной администрации на то, что на белье для больных недостаточно клейм, отличающих их белье от белья заразных больных[139], велел над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом языке всякую болезнь, когда кто заболел, какого дня и числа, собственноручно придавил каблуком трех тараканов на кухне и замучил пациентов вопросами – отчего от них так сильно пахнет луком.

Может быть, больные были бы и рады долго и душисто отрыгиваться шашлыком, но бедный больничный рацион не позволял им этого сделать. Надо сказать, что не только больным, но и здоровым прокормиться в Ардатове и уезде было сложно. Земля здесь не очень плодородная. Можно, конечно, точить ложки и деревянную посуду на токарных станках, тем более что станки можно было купить недорого в соседней Выксе, можно гнать деготь, ткать грубые посконные холсты, плести рогожи или лапти. Лаптей, кстати, плели здесь столько, что обеспечивали ими не только себя, но крестьян Витебской, Тульской и Воронежской губерний. Все равно жили очень бедно и приходилось искать работу на стороне. Во второй половине XIX века отходников было около половины от трудоспособного крестьянского населения. В поисках работы ардатовцы забирались даже на строительство Транссиба и Ленские прииски. Рубили уголь на шахтах Донбасса, работали сельскохозяйственными рабочими на Кубани, нанимались в коробейники и бурлаки.

Тут еще и Московско-Казанская железная дорога обошла город стороной, пройдя на тридцать километров севернее через село Мухтолово[140]. Словарь Брокгауза и Ефрона был к Ардатову еще более беспощаден, чем Мельников-Печерский: в 1890 году в нем написали, что город не имеет ни промышленного, ни торгового значения, жители занимаются земледелием. Был бы Ардатов человеком – давно бы уже спился или даже удавился, но он не был, а потому продолжал медленно расти и развиваться, хотя и попивал, конечно, при этом. Его рост можно было заметить только в микроскоп, но он был.

Появилась в городе аптека. Первые несколько лет ее работы отпуск лекарств по рецептам в ней производился бесплатно за счет земства, но из‐за ограниченных финансовых возможностей последнего пришлось ввести плату для состоятельных лиц. Составили списки местных финансовых и промышленных воротил. Оказалось, что часть ардатовских богачей каким-то образом исхитрилась избежать включения в эти списки, а часть попросту вписала в них своих давно умерших родственников. Тогда доведенное до крайних мер земство нанесло ардатовским богатеям ответный удар и ввело пятикопеечную плату за каждый рецепт. Правду говоря, с лекарствами в ардатовской аптеке дело обстояло худо. Чтобы долго не рассказывать о том, каких лекарств в ней не было, приведу список закупленных аптекой товаров в 1879 году: «Вино очищенное красное – 26 бутылок; хересу 3 бутылки; пива одна бутылка; сельтерской воды 24 бутылки: льняного масла 1/4 фунта; коровьего 1/4 фунта». Кроме того, было приобретено свиное сало, мед, сладкий миндаль, чернослив, и в самом конце списка упоминаются пиявки и шпанские мухи. Представляю себе завсегдатая ардатовской аптеки, берущего пару бутылок красного, бутылку хересу, кулек сладкого миндаля, черносливу и на весь оставшийся гривенник шпанских мух.