Немного солнца в холодной воде

- Гарнье просидел со мной до трех часов утра,-сказала она так же спокойно. - Звонил по телефону в редакцию, потом в клуб. Тебя там не было. Тогда он позвонил Жану, и Жан нам сказал, что ничего особенного тут нет для тебя это вполне обычное дело. Кажется даже, он счел все это довольно забавным, что нас и успо-коило.

В голосе ее звучала убийственная ирония.

- Так как Жан не знал, что я слушаю по отводной трубке, он даже сказал Гарнье, чтобы тот посоветовал мне привыкать. Мне это понадобится.

- Перестань,- сказал Жиль.

- Я стараюсь в две минуты объяснить то, что ночью заняло у меня двенадцать часов. Кажется, я не злоупотребляю твоим временем.

- Всякий может раз-другой напиться.

- И этот "всякий" может позвонить по телефону и сказать: "Я пьянствую, спи спокойно". Но я думаю, что тебе это испортило бы все удовольствие.

"А ведь верно,-подумал Жиль.-Как раз мысль о моей ви-новности и подстегивала меня нынче ночью".

- Вот кофе,- сказала она. - Ты получил все, что тебе требо-валось: нелепый ночной кутеж, сцену, устроенную любовницей, две пощечины, чашку кофе. Правильно? Твой портрет-схема за-вершен? Прекрасно. Я ухожу в агентство.

Она на ходу надела пальто и вышла. Жиль с минуту постоял, озадаченный, потом выпил кофе, развернул газету, но читать не стал. Оказалось, что он не вызвал у Натали ни ревности, ни гнева.

Прежде всего она испытывала тревогу, а потом презрение. Зазво-нил телефон. Жиль бросился к аппарату. Может быть, она раскаи-вается в своей суровости?

- Ну что, старик,-послышался голос Жана,-опять за глу-пости принялся?

- Да,- ответил Жиль.

- Ты один?

- Да.

В голосе Жана звучала веселая снисходительность сообщника. Но что-то в душе Жиля мешало ему соскользнуть по той наклон-ной плоскости, на которую толкал его Жан.

- Как прошло возвращение? Плохо?

- Две оплеухи,- ответил Жиль и, когда Жан рассмеялся, по-нял, что все-таки соскользнул.

Глава восьмая

Теперь он знал, что в его отношениях с Натали появилась тре-щина. Он не знал в точности из-за чего-может быть, из-за того, что он, сам того не ведая, тщетно ждал от нее какого-нибудь низ-кого или пошлого поступка, который поставил бы их на один уро-вень. Неужели ночная пьянка - выходка, в общем, банальная для доведенного до крайности человека,-выявила внутреннюю сущ-ность их обоих и показала, что Натали выше его? Но, может быть, расхождение было неизбежной расплатой за шесть месяцев сов-местной жизни? А действительно ли Натали лучше его? Бывает ли один лучше другого в любовных отношениях, то есть в таких отно-шениях, где значение имеют не моральные, а эмоциональные ка-чества? А все же, как бы то ни было, она теперь смеялась реже, чем прежде, худела, и нередко в их чисто физической близости было что-то неистовое, нарочито яростное, словно каждый хотел с избытком утолить страсть другого и подчинить его себе и словно само наслаждение уже не было тем великолепным подарком, ка-ким оно бывало для них прежде, а доказательством чего-то. Но что могли доказать эти вскрикивания, эти стоны, эти вздрагива-ния? Что могли доказать объятия двух жалких существ, которых влекло друг к другу? Что все это значило по сравнению со взгля-дом Натали в иные минуты или с отсутствием взгляда у Жиля? Они ничего не могли поделать: было плотское влечение, но этого оказалось недостаточно, их близость приносила лишь наслажде-ние - и ничего больше. Жиль никогда еще не был так захвачен страстью и никогда еще не находил так мало радости в своей любви.