Немного солнца в холодной воде

- Я ужасно долго ехала,-сказала Натали,-не люблю этой дороги. Как ты себя чувствуешь? Хорошо?

Голос ее долетал откуда-то издали, слышимость была плохая, Жиль мялся, подыскивая слова. Если бы он наделал глупостей, у него наверняка нашлось бы о чем поговорить с ней. Необходи-мость лгать пробуждает изобретательность, подстегивает вообра-жение.

- Сейчас лягу,-заявил он.-Завтра у меня много работы. Думаю о тебе-ты же знаешь.

- Я тоже. Покойной ночи, дорогой.

Она повесила трубку.

Они разговаривали так, словно были женаты лет десять. Он, позевывая, снял галстук, посмотрел в зеркало. Вот сейчас он благоразумно вытянется в этой постели, благоразумно послушает хорошую музыку-в такой час это легко (он забежал немного впе-ред, сказав Натали о Моцарте), а потом уснет, как дитя; завтра проснется в полной форме, будет работать, словно одержимый, и ждать, когда вернется его прекрасная возлюбленная. Но из зер-кала на него смотрело собственное его отражение, и этот другой Жиль, оказавшийся напротив него, улыбался-да, действительно Жиль видел себя улыбающимся. Он схватил куртку и вышел из дому, хлопнув дверью.

- Ну, мы так и думали!..

Он снова очутился в клубе. Жан смеялся: Жилю было так тепло со своими друзьями, настоящими или мнимыми, но все же друзьями, веселыми ребятами, готовыми на все, что угодно,- с друзьями, которых он основательно забросил ради женщины. Это нехорошо с его стороны: душевное равновесие у этих людей неустойчиво, им не следует подолгу пропускать занятия в вечер-ней школе-это их размагничивает. Он наклонился к Жану:

- Я, право же, хотел остаться дома и вдруг чувствую-не могу уснуть. Не люблю спать один.

- Вероятно, это нетрудно уладить,-сказала подруга Жана.

Как она была вульгарна в тот вечер!.. Жиль и прежде считал ее глуповатой, но она еще никогда не казалась ему такой вульгар-ной. Жан даже бровью не повел, и Жиль решил, что его друг уже вообразил невесть что-будто это Натали вдолбила ему по-нятия о хорошем и дурном тоне, а разбираться в таких вещах весьма утомительно.

- Разумеется, на свете существует малютка Катрин,-ска-зал он.

Катрин была обольстительной блондиночкой, она уже давно намекала Жилю, что он ей нравится. Как раз в эту минуту она проходила мимо.

- С ней не советую,- сказал Жан. - Она болтлива как со-рока, и Натали все узнает.

Говорит с ним, как со школьником, удравшим из дому. Да еще и не известно, что он имеет в виду: то ли хочет избавить На-тали от огорчения, то ли подчеркнуть зависимость Жиля.

- Я достаточно взрослый,- сказал он неопределенно. - И уж во всяком случае, из-за какой-то Катрин ничего не изменится между мной и Натали.

- Я в этом не слишком-то уверен,- миролюбиво ответил Жан.-Твоя Натали-женщина с характером.

И на лице его заиграла умиленная улыбка. Жиль бросил на него инквизиторский взгляд, который, как все инквизиторские взгляды, ничего не открыл. Только случайный взгляд способен уловить что-то. На Жиля решительно напала хандра. Когда На-тали была с ним, он чувствовал себя в капкане, а теперь, когда ее нет, ему стало чуть ли не хуже. Наверное, это и называется "ис-портить себе жизнь". В каждом взгляде своих друзей, во всех их разговорах он чувствовал, что его считают "несчастным влюблен-ным, тоскующим в одиночестве", или же "беднягой, которого лю-бовница держит в ежовых рукавицах и которому требуется разрядка". (Обе эти роли были не для него.) Если он будет весь ве-чер сидеть за столиком, он всем покажется грустным; если он вдруг бросится, да еще в клубе, к "малютке Катрин", это будет унизительно для Натали, да и для него самого. Он вздохнул и потребовал счет. Испортил себе еще час жизни.

Глава девятая

Нет, он испортил себе не только час. В этом он окончательно убедился на следующее утро, когда проснулся и сразу же позво-нил Натали.

- Я позабыла вчера напомнить тебе, чтобы ты взял из чистки свой синий костюм - он уже готов,- сказала она. - Позвонила еще раз, но ты не подошел к телефону.

Ну, конечно, не подошел: ведь пай-мальчик удрал из дому че-рез минуту после того, как повесил трубку. Впрочем, удрал-то со-вершенно зря-но разве она теперь ему поверит? И правда и ложь объединились в заговоре против него. А ведь он и в самом деле собирался остаться дома, когда разговаривал с ней.

- Я сразу догадалась, что тебе захотелось повидаться с друзьями,произнес далекий голос Натали. - Но зачем ты выкинул со мной этот номер? Неужели я тебе в тягость? Зачем надо было говорить о нашем доме, о слишком широкой постели и о музыке? Зачем, Жиль?

- Я действительно хотел остаться, когда звонил тебе,- отве-тил он. - А потом вдруг решил пойти в клуб.

- Через минуту?

Слова его прозвучали фальшиво - правда чаще всего звучит ужасно фальшиво, тут уж он ничего не мог поделать. Но все-таки он продолжал объяснять: