Немного солнца в холодной воде

Ужин тянулся бесконечно. Жиль, сидевший напротив прекрас-ной мадам Сильвенер, на другом конце стола, время от времени ловил обращенный к нему спокойный, задумчивый взгляд, так не вязавшийся с ее манерой держаться. Она много говорила, вокруг нее было много смеха, и Жиль посматривал на нее с легкой иронией. Должно быть, она действительно чувствовала себя ко-ролевой Лимузена и хотела понравиться приезжему парижанину, к тому же журналисту. В прежнее время для него была бы раз-влечением двухнедельная связь с женой провинциального судей-ского чиновника, и уж каким красочным рассказом в духе Баль-зака он угостил бы своих приятелей, возвратясь в столицу. Но теперь у него не было ни малейшей охоты к любовным приклю-чениям. Он смотрел на свои руки, лежавшие на скатерти, худые, бессильные руки, и ему хотелось лишь одного - поскорее уйти.

Как только встали из-за стола, он, точно ребенок, уцепился за Одилию, и она заметила, что у него осунулось лицо, дрожат руки, а глаза смотрят на нее с мольбой. Впервые она по-настоящему испугалась за него. Она извинилась перед мадам Руарг, пота-щила за собой подвыпившего Флорана, и они сбежали не про-щаясь, "по-английски", насколько это возможно в провинциаль-ной гостиной. Съежившись в машине, Жиль дрожал от озноба и грыз ногти. Нет, клялся он в душе всеми богами, нет, в другой раз он не поддастся, никуда он больше не поедет.

Что касается Натали Сильвенер, то она с первого взгляда по-любила его.

Глава третья

Жиль Лантье удил рыбу. Вернее, снисходительно смотрел, как Флоран пускается на любые уловки в надежде, что рыба по-льстится на его мерзких червяков, но рыба оказалась хитрее. Было около полудня, солнце припекало, рыболовы сняли свитеры, и в первый раз за долгое время Жиль испытывал почти что блажен-ство. Вода была удивительно прозрачная, и, лежа на животе, Жиль рассматривал круглые разноцветные гальки на дне речки, следил за волшебным хороводом рыб, которые бросались к крюч-ку Флорана и, ловко сорвав наживку, радостно уплывали, тогда как рыболов "подсекал" впустую и выкрикивал ругательства.

- Крючки у тебя слишком толстые,- заметил Жиль.

- Такие надо для пескарей!- рассердился Флоран.- Нечего насмешничать, попробуй-ка сам поуди.

- Нет уж, спасибо,- лениво отозвался Жиль,- мне и так хорошо. Постой, кто это?

Он испуганно поднялся: по тропинке шла какая-то женщина, направляясь прямо к ним. Жиль поискал взглядом, где бы укрыться. Но у берега раскинулась ровная, гладкая лужайка. Волосы женщины сверкали на солнце, и Жиль тотчас ее узнал.

- Это Натали Сильвенер!- воскликнул Флоран и густо по-краснел.

- Ты что, влюблен в нее? - пошутил Жиль, но, встретив разъяренный взгляд зятя, тут же прикусил язык.

Натали Сильвенер подошла уже совсем близко, она была просто очаровательна - стройная, улыбающаяся, с прищурен-ными от яркого солнца глазами, еще более зелеными, чем тогда, вечером.

- Меня послала за вами Одилия. Я в прошлый раз обещала заехать к ней и сдержала слово. Ну как, клюет?

Рыболовы встали, и Флоран с несчастным видом указал на свое ведерко, где покоилась единственная рыбка-самоубийца. Мадам Сильвенер расхохоталась и, повернувшись к Жилю, спросила:

- А вы? Вы только смотрите?

Он засмеялся вместо ответа. Она присела прямо на землю возле рыболовов. На ней была коричневая кожаная юбка, корич-невый пуловер, туфли на низком каблуке-она казалась гораздо моложе, чем в прошлый раз. И менее "роковой женщиной". "Ей лет тридцать пять",- определил на глазок Жиль. Теперь она куда меньше пугала его - вернее, уже не казалась ему чужой.

- Ну, покажите-ка свои таланты,- сказала она Флорану, и тут повторилась та же сцена.

Они с ужасом увидели, как поплавок нырнул, Флоран подсек, и - увы!- на конце лески болтался голый крючок. Жиль захохо-тал, а Флоран бросил удилище на землю и с напускной яростью стал топтать его ногами.

- Хватит! Возвращаюсь домой!- воскликнул он.- Пойду приготовлю для вас, если хотите, коктейль "порто-флип".

- "Порто-флип"?- изумился Жиль.- Такое еще существует? Жиль и мадам Сильвенер немного посмеялись, глядя вслед Флорану, который неуклюже лез в гору со своими двумя удоч-ками, складной скамеечкой и ведерком, а когда он исчез из виду и они остались одни, оба смутились. Жиль сорвал былинку, над-кусил ее. Он чувствовал на себе пристальный взгляд этой жен-щины, и у него мелькнула смутная мысль, что стоит ему протянуть руку... Чем она ответит - поцелуем или пощечиной,- он не знал. Но что-то произойдет, в этом он был уверен. Только он уже отвык от неопределенных положений - в Париже все было наверняка, в открытую, само шло ему навстречу. Он откашлялся, поднял глаза. Она смотрела на него раздумчиво, как и позавчера, на том проклятом ужине.

- Вы с моей сестрой большие приятельницы?

- Нет. По правде сказать, она изумилась, когда я приехала. И замолчала. "Прекрасно,- подумал Жиль,- значит, ответом был бы поцелуй. В провинции тоже времени не теряют". Но что-то в этой женщине сдерживало его цинизм.

- Почему же вы приехали?