Нельзя

Подростком я часто листала журналы, яркие глянцевые страницы которых пестрили фотографиями «вечного города». Оттуда я узнавала и о новостях столицы, и о самых популярных местах среди туристов. Поэтому я была готова в очередной раз увидеть целое скопление людей вокруг фонтана Треви, желающих бросить в его воды монетку. Но, как и писали в журналах, он вправду поражал своей мощью и небывалыми размерами. Я и задержалась бы здесь, если бы не спешила кое-куда. Я специально вышла на пару остановок раньше, чтобы было время хорошенько все обдумать. Развеяться мне помогал колорит Рима. Стены ветхих домов повсюду расступались, представляя взору одну знаменитую достопримечательность за другой. А безмолвные узкие улицы прятали от глаз вездесущих туристов разнообразие тратторий, и из этих кафешек с домашней кухней пахло настолько аппетитно, что у меня заурчало в животе.

Как и в любой другой туристической мекке, здесь тоже нападали прямо из-за угла уличные торговцы с предложениями. Сплошь и рядом мне попадались продавцы цветами и таксисты, которые навязывали свои услуги особенно настойчиво. Но душистые букеты были ни к чему, а на такси я никогда не тратилась — ни в прошлой жизни, ни в этой. Не привыкла платить за такие недешевые удовольствия. Какой бы меня ни представлял Алистер, мне все еще было нереально сложно избавиться от склонности не пускать деньги на ветер. Я не могла вести себя как моя мама, не могла быть такой как она. Даже если бы очень того захотела.

Наконец-то я добралась до многоэтажного старомодного здания, построенного по меньшей мере в середине прошло века. Пространство красных кирпичных стен частично было обвито плющом. Зелени вообще по всей территории было много: кругом цвели и благоухали всевозможные растения, рядом с домом были посажены яблони и другие фруктовые деревья. Свежий газон у дома был пострижен ровно и гладко, как и кусты розовых роз на плотных белесых клумбах.

— Ваше имя? — строгим тоном спросила старенькая бабушка-консьерж и окинула меня недоверчивым взглядом поверх круглых очков.

Я назвалась и сообщила номер квартиры, напомнив ей, что уже приходила раньше. Консьерж вспомнила меня не сразу, однако через пару минут мой образ, очевидно, вспыхнул в ее памяти, и тогда она согласилась пропустить меня наверх и не звонить при этом Алистеру с предупреждением. Холл многоквартирного дома делился на две половины, левая половина отличалась высокими окнами, правая — доской объявлений и почтовыми ящиками, которые занимали практически всю стену. На кафельном полу лежал чистый узорчатый ковер, который, казалось, купили только на днях. Наверх вела широкая мраморная лестница, разделенная на две части, а уже со второго этажа на следующие можно было добраться только по ажурной винтовой лестнице. Мое восхождение все не заканчивалось. Знатно запыхавшись, я поблагодарила всех святых за то, что Алистер не снял квартиру на самом последнем этаже — восьмом.

Переведя дух и собравшись с мыслями, я постучала в дверь. Пальцы дрожали, и потому я даже была рада, что Алистер мне не открывал. Его, вероятно, не было дома. Он перевез вещи и сразу же поехал в офис? Конечно, зачем ему было оставаться и осматриваться. Он не был таким человеком. Работа для него всегда оставалась священной. Неожиданно я осознала, что погрузилась в собственные мысли, словно в глубокую темноту. Я ничего не слышала ровно до этой секунды: оказалось, там, за дверью звучала ритмичная музыка. Сюда доносился дружный топот, раздавались веселые голоса. Я повернула ручку, и, разумеется, дверь не была заперта.

Я зашла в прихожую, бросила неаккуратно рюкзак на комод с сиденьем, а потом прошла вглубь квартиры. Здесь воздух был пропитан мужчинами: невообразимым количеством тестостерона, потом, мускусными ароматами и бесконечной энергией. О-о, да, их тут было бессчетное множество — блондины, брюнеты, шатены, рыжие, Исайя, Алистер… Тот, кого я желала видеть не только сейчас, но и всегда, заметил меня. Брови Шеридана удивленно поползли вверх, его лицо вытянулось. Приятель, с которым он беседовал до того, как появилась я, тоже посмотрел в моем направлении. Он вскинул руку с бутылкой вверх и, оценив мой вид, присвистнул. Глаза этого рыжего придурка зажглись голодным блеском.

— Хей, парни! — крикнул он задорно. — Признавайтесь, кто вызывал стриптизершу?

Я машинально стрельнула глазами на свои голые ноги, юбку в черно-красную клетку и простые белые кеды. Дружок рыжебородого пошляка повис у него на спине и также окинул мое тело дерзким взором.

— Ох, школьницы — моя самая извращенная фантазия, — гадко облизнулся он и переглянулся с другими парнями.

Оглушительная музыка продолжала греметь из динамиков на всю катушку, но веселье было прервано, потому что все с любопытством воззрились на меня. Алистер остался стоять как статуя. В ладони он хватко держал стакан с недопитой янтарной жидкостью и льдом внутри. Обстановку сумел разрядить Исайя, внезапно вырвавшийся вперед остальных своих товарищей и выбросил обе руки кверху, а затем заговорил громко и успокаивающе.