Нелимитированная орбита

Ахаб лежал на кровати в комнате, где жили мальчики. Он был младше Дэнни почти на год. (По земному времени на 139 дней. На Растуме обычно пользовались местным календарем, но земной год служил для измерения возраста человека и для определения дат некоторых праздников, например, Рождества. Дэнни часто думал об этом могущественном и таинственном земном годе, шествовавшем сквозь зиму, лето, весну и осень.) Ахаб был стройным мальчиком с каштановыми волосами, как и все остальные «настоящие дети Коффинов.»

— Привет, — сказал Дэнни с надеждой в голосе.

— Когда отец придет домой, он тебе покажет, — вместо приветствия заявил Ахаб.

Сердце Дэнни упало.

— Но я ничего не сделал!

— Ты ничего не сделал, — эхом отозвался Ахаб. — Как же, ты не закрыл ворота в северном загоне, а там как-никак шестьсот овец. Мама сказала, что ворота были открыты.

— Я закрывал! Я правда закрывал! Я всегда закрываю ворота, когда загоняю их туда. Как раз перед тем, как поехать в школу.

— Мама сказала, что ворота были открыты. Туда могла забраться дикая кошка. Может быть, она туда уже забралась. А, может быть, прячется в лесу и собирается таскать овец до тех пор, пока отец ее не пристрелит. А ты сам — безмозглая вонючая овца! — на круглом лице Ахаба отражалась злость.

С тех пор, как Ахаб и Этан узнали, что их старший брат — экзоген (хотя неизвестно, что для них означало это слово, потому что они были еще маленькие), они стали использовать это против Дэнни, потому что он был старше и сильнее, а мать всегда относилась к нему лучше, чем к остальным.

Им даже не приходило в голову, насколько лучше относился к ним отец.

— Нет! — закричал Дэнни и выбежал из комнаты. Мать уже вернулась в дом и меняла пеленки маленькой Надежде. — Мама, это неправда, неправда. Я знаю, что закрыл ворота. Я это точно знаю!

Мать обернулась.

— В самом деле?

— Я знаю!

— Дэнни, дорогой, — мягко сказала Тереза, — всегда помни о том, как важно быть объективным. «Объективность» — длинное слово, но одной из причин нашего бегства на эту планету было то, что на Земле люди забыли это слово и в результате стали бедными, несчастными и потеряли свободу.

Мать положила малышку на диван, села на корточки, опустила руки на плечи Дэнни и посмотрела ему в глаза.

— Быть объективным — значит, стараться говорить всегда правду, сказала она. — Особенно важно быть правдивым с самим собой. Это самое трудное, но и самое необходимое.

— Я на самом деле закрыл ворота. Я всегда их закрываю. Я знаю, в диких лесах есть хищные звери. Я никогда об этом не забываю.

— Дорогой мой, но ворота ведь не могли открыться сами. Ты был последним, кто заходил туда передо мной. Я поняла, что произошло. Тебе не нравится школа, и ты так задумался об этом, что забыл закрыть ворота. Я знаю, что ты не нарочно оставил их открытыми. Но не надо стараться скрыть правду.

Дэнни проглотил слезы. Отец говорил, что он уже слишком большой, чтобы плакать, как грудной малыш… как Этан.

— М-м-может быть, и в самом деле так было. Прости меня.

— Ну, вот, хороший мальчик, — мать взъерошила ему волосы. — Я не сержусь на тебя. Я только хочу, чтобы ты понял, что совершил ошибку. Мы хотим, чтобы люди на Растуме не привыкали лгать сами себе. Я очень рада, что ты сознался.

— Т-ты скажешь отцу?

Тереза закусила губу.

— Я не вижу способа заставить остальных держать язык за зубами, сказала она, обращаясь, казалось, больше к себе, чем к Дэнни. Затем она отрывисто сказала:

— Неважно. Я ему все объясню. Тебя действительно нельзя в этом винить.

— Ты всегда… — Дэнни не смог закончить свою мысль, но высвободился из-под ее рук и вернулся в свою комнату.

Она всегда говорила, что Дэнни не виноват, а отец никогда ей не верил.

— Скоро тебе покажут, старик, — сказал Ахаб.

Дэнни не обратил на него внимания. Для Ахаба это было хуже, чем если бы Дэнни его ударил.

— Ня-а-а, ня-а-а, ня-а-а, скоро ты получишь, старый экзоген! — пропел он снова.

Дэнни переоделся и снова прошел через холл в гостиную. Ахаб не пошел за ним.

— Мама, можно мне погулять?

Глаза Терезы потемнели.

— Опять? Мне бы не хотелось, чтобы ты так часто гулял в одиночку. Я думала, — она тепло улыбнулась, — что, может быть, после ужина, когда я поеду к Свободе, я могла бы отпустить тебя к Гонзалесам, поиграть с Педро.

— Ой, нет. Педро любит играть в детские игры. Я и один хорошо погуляю, мама, честно. Смотри, я надел браслет.

Дэнни поднял руку. На его запястье мерцало металлическое кольцо с кнопками. Отец сказал ему, что это — транзисторный радиопередатчик, и если Дэнни потеряется, или с ним что-нибудь случится, любой взрослый сможет отыскать его по направлению сигнала.

Все это отец объяснил ему, как всегда, все усложняя. Мог бы просто сказать, что Дэнни должен носить браслет, чтобы его могли найти. Он уже два раза терялся, и его вскоре находили. После этого отец варил ему горячее какао и рассказывал сказки про короля Артура.

Сегодня Дэнни особенно хотелось куда-нибудь уйти.