Нелегалы

— Кстати надо бы Лещука спросить насчет отцовства Берштейна. Может он что-то знает? — Никита вернулся к их главному делу.

— Спросим, — кивнул Мошкович.

Спустя пятнадцать минут они подъехали к воротам кладбища. У ворот уже топтались Нина с мужем Альбертом, Лев и несколько соседей. Никита узнал и бабушку в берете, и комсомолку, и соседку с рассадой. Был и сосед по фамилии Степанов, слышавший выстрелы. Отдельно стояли трое разведчиков. Не хватало только Василия. Никита с Мошковичем припарковались и подошли к провожающим. Все были одеты соответствующим образом и держали букеты разного размера и стоимости. Соседи были с гвоздиками, москвичи с розами. Полицейские приехали без всего. Нина утирала слезы платочком, Лев суетливо кому-то названивал, выясняя где катафалк и готова ли могила.

Никита и Мошкович поздоровались со всеми и остановились переговорить с разведчиками. Как и предсказывал Воронцов, номера на Фольксвагене оказались украдены с какой-то развалюхи. Сыщики договорились отработать место хищения номеров сразу после похорон.

Спустя пару минут приехало такси с Василием. Седой красавец вылез из маленькой КИА с криво приделанными шашечками, достал оттуда роскошный букет и двинулся в сторону детей погибших. На середине пути Василий внезапно споткнулся и рухнул лицом в асфальт, а спустя пару секунд со стороны городской застройки прилетел звук выстрела. В этот момент Эдуард уже не своим голосом кричал «ложись!», а Никита с Мошковичем выхватив табельные пистолеты, направляли их в сторону откуда стреляли, пытаясь поймать в прицел убийцу.

Поняв, что оставаться на месте неперспективно, да и попросту рискованно, Никита рванул в сторону, откуда прозвучал выстрел, пытаясь бежать зигзагом. Краем глаза он видел, что за ним припустил Мошкович. Ближайшие к кладбищу строения были обычными сельскими домишками, но за ними виднелась кирпичная многоэтажка. Никита перемахнул через забор ближайшего участка, в этот момент до него донесся хриплый голос Мошковича, дозвонившегося до дежурной части:

— Гурьевское кладбище, убийство. Запускайте «перехват». Стреляли с района Новой Слободы.

«Молодец, Вадик», — пронеслось у него в сознании, но ноги несли его к противоположному забору. Его Никита тоже преодолел играючи. До домика оставалось метров сто пятьдесят. «Справа иди слева оббежать? Слева», — выбрал он короткий маршрут. Через двадцать секунд он, вскинув пистолет, высунулся из-за угла дома. Ровно в этот момент, с резким визгом и проворотом колес, серый Фольксваген Гольф сорвался с места. В азарте Никита сделал по нему два выстрела, в надежде остановить машину, но судя по ускорению автомобиля, он промахнулся. Через долю секунды машина скрылась за поворотом. Спустя десять секунд из-за дома показался запыхавшийся Мошкович.

— Ушел?

— Ушел. Тот же Гольф, — Никите хотелось плакать от отчаяния и злости.

Мошкович принялся повторно звонить дежурному, Никита же двинулся в сторону открытой двери подъезда, напротив которой был припаркован Фольксваген.

Дом был четырехэтажный, так что через полминуты Никита был уже на чердаке. Там он увидел раскрытое слуховое окно, на котором стояла на сошках снайперская винтовка. На полу лежала стреляная гильза, рядом с винтовкой на подоконнике лежал лазерный дальномер «Лейка». Никита выглянул в окно. Вход на кладбище был как на ладони. Картина преступления была понятна. Убийца, знавший о времени похорон, заранее устроился на чердаке и дожидался Василия. Никиту передернуло от ощущения, что он тоже был в прицеле у киллера. Встряхнув головой, он набрал Воронцова, доложил о ситуации и попросил прислать экспертов. Дождавшись их, Никита отправился опрашивать свидетелей.

После обеда они собрались в кабинете у Воронцова. Черный от злости Головин уже прекратил орать и жадно пил воду.

— Доложите, что у вас нового? — не глядя на вошедших подчиненных, буркнул он.

— Преступник стрелял из чердака дома напротив кладбища. Знал заранее о похоронах, приготовился. Оружие преступления — снайперская винтовка Дегтярева, СВД. Считалась списанной в ГСВГ, в 1990 году, — доклад начал Никита.

— ГСВГ — это что нах такое? — Головин не постеснялся задать вопрос.

— Группа советских войск в Германии. Выходили когда, после разрушения берлинской стены, все побросали, — вставил свои пять копеек Эдуард.

— Отпечатки? — с надеждой вскинулся Головин.

— Нет. Похоже в перчатках работал. Выстрел прямо в сердце. На прицеле упреждение на дальность и ветер. Реальный профессионал работал. Тот же самый, что и в случае с Берштейнами. Уехал на том же Гольфе, — закончил доклад Никита.

— А как преступник узнал про похороны? — внезапно задал вопрос Воронцов.

— Я опросил соседей. Приезжал два дня назад мужик на велосипеде. Сказал — теннисист, играли вместе. Ему все и выложили. Сто процентов, наш фигурант. Описание никакое, точно не молодой, но и не старый, спортивный. Роста среднего. Говорит необычно, как бы с акцентом. В очках солнцезащитных и в шлеме. Бабки только лосины обтягивающие запомнили и майку желтую, — Никита развел руками. — Даже фоторобот не составить.