Нелегалы

Ближе к концу дня телефон Мошковича зазвучал очередным противным звонком. На этот раз это была какая-то отчаянная попса, режущая хороший музыкальный слух Никиты.

— БСТМ, — пояснил Мошкович и ответил на вызов.

Никита удивился зная, что это подразделение, отвечающее за прослушку телефонов, шагу лишнего не сделает. А тут прямо звонок с докладом. Дослушав информацию, Мошкович победно вскинул кулак:

— Йес. Соболев развел москвичей. В 10 вечера обещает им машину с сигаретами передать на стоянке возле Архиповки.

— Как ты с ними договорился? Мне они в прошлый раз флешку с записями разговоров швырнули: «тебе надо, ты и слушай».

— Решаю вопросы, — хвастливо улыбнулся Мошкович. — Но на самом деле, если честно, просто однокурсница там работает. Поедешь со мной на задержание? — он сделал просительное выражение лица.

— Сам не справишься? Твое же раскрытие, — удивился Никита.

— Но за Соболевым ты бегал. Неужели не хочешь посмотреть, как его понты исчезнут? — великодушно предложил Мошкович.

Никита подозревал, что коллеге просто не хочется ехать на служебной Газели, но раскрывать его хитрость не стал.

— Это да. Тогда я после работы тут по набережной пробегусь, душ приму и рванем.

В 21.30 они стояли возле въезда на парковку для большегрузов возле оживленного Минского шоссе. Там был расположен вагончик с фастфудом, на котором стоял огромный рекламный щит, видный от самой трассы. На нем было написано: «Шашлык, Лаваш, Шаверма» и, на взгляд Никиты, бездарно и неаппетитно нарисованы изображения рекламируемых блюд.

— Хозяева из Питера приехали, — машинально сообщил он коллеге.

— Почему? — вскинулся Мошкович.

— Написано: шаверма, а не шаурма.

— Ага. Понял прикол. Бордюр-поребрик, все такое. Но как ты это все в голове держишь.

— Читать люблю. А знаешь, я пожалуй, съем у них шаверму. Вдруг окажется вкуснее чем шаурма… Ты как? — Никита посмотрел на товарища.

— Не, — брезгливо протянул тут. — Вдруг они собак жарят.

— Ну как знаешь.

Никита вылез из машины, дошел до вагончика и заказал шаверму с двойной порцией мяса внутри и с нескрываемым удовольствием ее съел. Соуса, конечно, ему налили с перебором, так что он весь перемазался, но вкусное блюдо того стоило. На его счастье ему выдали упаковку с влажной салфеткой в дополнение к вороху бумажных.

— Сколько у нас там времени? — с этими словами Никита плюхнулся на водительское сиденье отцовского автомобиля. Он уже вошел во вкус управления хорошей машиной и удивлялся самому себе: «Чего я гордыню демонстрировал?»

— Без пяти минут. ОМОН приехал, но стоит на соседней заправке, чтобы тут не палиться. Как только грузовик въедет, даем им команду выдвигаться, — Мошкович зря время не терял.

— А фигуранты не разбегутся, увидев ОМОН?

— Ну Соболева мы знаем. Москвича тоже, а пособников ловить только время тратить. Скажут, мимо шли, — беспечно махнул рукой Мошкович. — Если их подельники сдадут, тогда и будем ловить. Товар важнее хлопнуть.

Все прошло, как и было задумано. Вскоре на парковке показался белый Рендж-Ровер Соболева, за которым ехала Скания с тентованным прицепом. Они проехали вглубь парковки, в самый дальний угол, где им помигала фарами черная БМВ с московскими номерами. Когда грузовик проезжал мимо Никиты, тот обратил внимание на испачканные грязью колеса Скании. «Сэкономил Соболев на асфальте. Дорогу объездную построил, да не замостил», — про себя подумал полицейский.

Мошкович нажал кнопку вызова и скомандовал ОМОНу выдвигаться. Москвичи тем временем пересели в Рендж-Ровер Соболева, видимо для расчетов за оказанную услугу. В нем их и арестовали оперативники, лихо подлетев на Никитином джипе к машине контрабандистов, заблокировав ей выезд. Сзади из ОМОНовской Газели уже врассыпную бежали бойцы Росгвардии. Грузовик сверху донизу был набит белорусскими сигаретами без акцизных марок, так что успех был стопроцентный. Соболев, по-прежнему с рукой в лубке, зло смотрел на полицейских, узнав их в лицо.

— Ну что, со старым завязал, за новое принялся? — Никита не отказал себе в удовольствии его потроллить.

Тот ничего не ответил, горько скривив лицо.

— Вызывай пресс-службу, — посоветовал Никита гордому собой Мошковичу. — Глядишь, по телеку тебя покажут. Будешь на фоне сигарет позировать.

Но оперативникам и без пресс-службы было чем заняться. Допросы задержанных, описание вещдоков и прочие формальности заняло добрую половину ночи.

Глава 12

На следующее утро невыспавшиеся, но гордые собой, Никита и Мошкович решили съездить на похороны. Как оказалось, еще при жизни Берштейны купили участок на Гурьевском кладбище и завещали их там похоронить.

— А оно чем-то знаменито? — уточнил Никита у Мошковича.

— Ну синагога там есть в еврейской части. Знаменский храм разрушенный. Много памятников известных. Хотя за рекой вроде, не самое удобное место.

— Ну при жизни место выкупать, понимаю зачем в Москве на Новодевичьем, а тут то зачем? Неужели мест не хватает? — покачал головой Никита.

— Да многие так делают, — отмахнулся Мошкович, — ты просто молодой еще, а старики любят заранее все вопросы порешать.