Нектар Полуночи

— А знаете что, ваше высочество? Сдаётся мне, где-то тут должен быть тайник…

— Тайник? — удивилась она. — Разве ты мог его не заметить?

Притворщик взял её за плечи и развернул лицом к себе. Подруга детства вскинула на него широко распахнутые глаза. Он усмехнулся:

— Что там полагается по сценарию? Мне следует сказать, что я болван, поскольку позволил тебе лететь в такое ненастье, да? Но погоду для «полёта» мы с тобой не выбирали… и болваном я себя почему-то нисколько не чувствую.

И потянулся губами к её губам, читая в её взгляде подтверждение своей правоты.

Упрямые ладони и локти женщины упёрлись ему в грудь.

— Не смей! Ничего не выйдет! — пролепетала она. — Там это сработало, потому что ты в меня влюбился!

Джарод не думал, «сработает» или нет, ему сейчас вообще дела не было до кубков. Желание поцеловать Паркер, донимавшее его с того момента, как они встретились, за последние полчаса заслонило собой все другие желания. Он стиснул её в объятиях, не обращая внимания на протест, закрыл глаза и поймал своим ртом её негодующий твёрдый рот. Она на миг застыла, а потом разом обмякла, высвободила руки и обвила ими талию мужчины, губы стремительно потеплели и раскрылись, вступая в безмолвный чувственный диалог.

«Где бы мы ни были, что бы ты ни совершила, я помню, какая ты на самом деле, — говорил Джарод. — Я люблю тебя. Ты — моё сокровище, моя маленькая Принцесса!»

«Я люблю тебя, чудо-мальчик, — говорила Паркер. — Что бы ни стояло между нами, как бы ни пытались нас разлучить, ты — лучшее, что у меня есть, моя единственная надежда на счастье!»

Время остановилось, дав им возможность растолковать друг другу очевидное. Но всякий поцелуй однажды заканчивается, закончился и этот. Разомкнуть объятия они были не в силах.

— Идём наверх, — прошептал он, прижимаясь щекой к её волосам. — Переночуем сегодня здесь.

— Идём, — прошептала она, блуждая ладонями по его спине. — Ехать нам всё равно не на чем.

Кое-как оторвавшись друг от друга, они повернулись к лестнице на второй этаж. И оцепенели! Справа от ступеней, на полке, где совсем недавно не было ничего, кроме старых книг, насмешливо блестели боками два больших серебряных кубка.

Глава одиннадцатая,

в которой Паркер и Джарод смотрят волшебное кино, переходят от надежды к отчаянию и обратно, бледнеют, краснеют и совершают выбор

В свете настольной лампы маленькая гостиная мистера Гриффита, наполненная уютной вечерней тишиной, казалась средоточием покоя. Комната до сих пор берегла душистое тепло, хотя камин не растапливали уже двое суток. Толстый слой снега на карнизе достиг середины окна, как будто стремился отгородить гнёздышко от внешнего мира. Сознавая, что всё это — лишь иллюзия безопасности, Паркер, тем не менее, сразу же скинула бесполезный плащ и гадко хлюпающие туфли и с обессиленным стоном уронила себя в антикварное парчовое кресло. Поставив кубки на затканную поблёкшими цветами скатерть, Притворщик сверху вниз посмотрел на свою спутницу, поймал её выразительный жаркий взгляд, и сердце сладко зачастило. Пытаясь скрыть запоздалое смущение, Джарод изобразил привычную ироническую улыбку и беспечно проговорил:

— Ещё одно невероятное совпадение в нашу копилку! Именно тут я уснул, когда господин Хранитель первый раз потчевал меня своим волшебным напитком. Если бы кто-то сказал мне, что пять дней спустя я увижу в этом кресле тебя, я бы тоже ответил: быть такого не может!

— Ну, такое-то как раз быть могло, — возразила Паркер, не обманутая ни улыбкой Джарода, ни его тоном. — Если бы мы узнали, где ты собираешься провести Рождество…

— …То уж в этом-то кресле я бы точно тебя не увидел, — перебил он, наклоняясь над ней, — потому что меня самого бы к тому времени здесь не было!

У неё в груди снова болезненно заворочался стыд. Паркер знала: чувство вины останется с ней надолго, но сочла его не слишком дорогой платой за то, что они с Джародом только что поняли друг о друге. Она приподнялась и недвусмысленным жестом положила отяжелевшие ладони на плечи мужчине. Он с готовностью опустился на колени перед креслом, их губы тут же встретились и слились — удержаться от поцелуев, находясь на расстоянии вдоха друг от друга, эти двое сейчас просто не могли.

Но со стола, ни на миг не позволяя о себе забыть, на влюблённых неотрывно взирали кубки. Через несколько упоительных минут Джарод, отрезая по живому, отодвинулся от Паркер, и шепнул, заглядывая в её затуманенные глаза:

— Посмотрим, что за «наследство Ирсоль» нам с тобой оставили.

Она кивнула:

— Давай! — и расцепила руки, чтобы он поднялся.

Притворщик уселся на венский стул у стола, взял один из кубков, а другой протянул женщине. Кубки оказались разные: первый — совершенно гладкий, второй — украшенный по всей поверхности тончайшей цветочно-лиственной чеканкой. Однако они совпадали по форме и по объёму — слегка скруглённые конусы, в каждом из которых поместилось бы около литра жидкости, — а главное, у них были одинаковые ножки, толстые, бороздчатые и довольно необычные с виду.