Некромерон

Староста закрыл лицо широкой ладонью, плечи его затряслись. До ушей Карлюзы донесся приглушенный не то всхлип, не то стон, который бедняга истолковал по-своему.

— Но ты не бойся. Я добрый некромансер. Хороший. Я не стану тебя обижать.

— Не надо меня обижать, — серьезно согласился Иоффа. — Эти неприятности тебе ни к чему.

— Учту, — торжественно пообещало существо, припадая к сидру.

— Как же ты добрался сюда из своего Сэнгерая? — сочувственно спросил староста. — Небось в каждом кабаке рассказывал об этом… как его… ах ты, череп пустой — мастерине?

— Мастерионе!

— О-о.

— Я свято хранил тайну, — обиделся троглодит. — Это я тебе как другу поуведомлял. А больше никому, ни-ни.

Староста подумал, что наверняка никто во всей Тиронге больше и не пил на брудершафт с хвостатым и полосатым троглодитом в смешной беретке. Но вслух ничего не сказал: у него была задача поважнее.

— Так зачем тебе понадобился милорд герцог? — небрежно спросил он. — Силами мериться пришел али как?

Карлюза уставился круглыми желтыми глазищами на Иоффу, словно на человека, который только что позволил себе невозможное кощунство. У него явно перехватило дыхание. Да что там дыхание. Он даже отодвинул в сторону высокую кружку из розоватой глины, полную соблазнительного хмельного сидра. За столом повисла напряженная тишина. И сразу стало слышно, что в харчевне никто не разговаривает. Упоминание о хозяине замка заставило всех присутствующих прислушаться к беседе старосты и странного существа.

— Ты совсем сдурел, — внезапно и отчетливо произнес троглодит. — Я?! Мериться колдовскими силами с потомком кассарийских некромансеров?! Я же не самопогубитель с низким уровнем интеллекта. В ученики наниматься пришел, как гордость, краса и слава всех наших подземелий. Имею надежду, что рекомендовательное письмо мастериона Зюзака Грозного удивит и восхитит милорда в мою пользу.

Пассаж про низкий уровень интеллекта староста не понял, ибо столь сложными терминами не владел. Но переспрашивать не стал. Суть и без того была ясна.

— Милорд герцог учеников не нанимает, — сухо сообщил Иоффа. — Так что зря ты притопал сюда из своих подземелий.

Вы когда-нибудь видели, как быстро наполняется водой ямка от следа, оставленного на морском берегу? Глаза Карлюзы мгновенно налились слезами, и старосте стало жалко нелепое создание. Однако же он знал, что говорил.

— Ты не печалься, малец, — потрепал он троглодита по загривку. — Ты не злобный какой, так что я тебе голову дурить не стану. Хоть тебя, лопоухого, просто грех не обдурить…

Карлюза аккуратно потрогал пальчиком маленькие ушные отверстия, затянутые плотной кожей, и уведомил собеседника:

— Лопухих ухов не имею. Имею скромные дырочки.

— Вижу твои скромные не лопухие ухи, — неожиданно развеселился Иоффа. — Хочешь, я тебя к господину Думгару отведу, он все по порядку растолкует?

— При всем уважении, которым полнюсь к господину Думгару… — испуганно заговорил троглодит.

— Понимаю, — успокоительно сказал староста. — Это кто хошь поймет. Господин Думгар — мужчина представительный, не всякому воображения хватит, чтобы в себе остаться. Тогда слушай меня: нет здесь милорда герцога и давно уже не было. Сам где-то науки изучает, а над замком — видел, кто поставлен? Он и распоряжается. А хоть и учен, и искусен, но никому знаний своих не передает. Ходили уж тут всякие, поклоны земные били — все попусту. Даже не глянул, даже лика не явил. Побрезговал. Так что не к кому тебе в ученики наниматься, чучел…

— Есть, — звенящим голоском пискнул Карлюза. — Я не бесполезный путь прохаживал. Мастерион Зюзак предуведомил, что милорд герцог Зелг возвращается в родные стены, и со дня на день…

— А твой Зюзак часто ошибается? — очень серьезно спросил Иоффа, который сразу весь как-то подобрался, услышав последние новости. Похож он был в эту минуту на хищную птицу, что уже выследила свою добычу и вот-вот камнем обрушится на нее из-под небес. Но голос его звучал по-прежнему спокойно, умиротворяюще. — Старческое слабоумие, знаешь ли, коварная штука… Вот мой дедушка все помнит, что до рождения батюшки было, каждую безделицу. Далее — как отрезало. Наследства даже лишил, ибо не признает. Говорит, мы есть не более чем игра его воображения. Потому как он нас глазами наблюдает, а разумом не постигает.

Я никогда не слышал, чтобы какой-нибудь старик позабыл, в каком месте он закопал клад.

Цицерон

— Зюзак Грозный не допускает промахов, — укоризненно поглядел на него троглодит. — Зюзак есть ученик отца праотца милорда герцога.

— То есть прадедушки? — быстро посчитал Иоффа.

— Не знаю никакого прадедушки, — твердо ответствовал Карлюза. — В наших летописях точно значится — отца праотца мессира да Кассар. И спосособности…

— Способности, — вставил староста.

— Я и г'ворю, спосособности, — икнул Карлюза, плавно сползая под стол, — великие есть. Ошибности быть не может. Сегодня или завтра стопа Зелга да Кассар наступит на отцовскую почву.

* * *