Некромантка 2

Мужчина принял рукопожатие, хоть это и было не принято в культурном обществе. По этикету мужчина должен был поцеловать руку женщины, но никак не жать ее. Но вряд ли Имельда оценила бы это в данную минуту. Она взглянула на Мару из-за плеча господина Вельта.

— И вам спасибо, за всю помощь, что вы оказывали мне.

Мужчина лишь фыркнул, проходя мимо них обоих в сторону калитки. У него через плечо была перекинута лямка дорожной сумы. Он бросил фразу на ходу, а Абрахан довольно обескураженно перевел ее:

— Он хочет проводить тебя.

— А?

— Он выйдет с тобой из города.

— Но я же не…

— После того, как заберете мальчика.

— Что? — она обернулась к Мару, — Нет. Исключено!

Мару ответил ей. Абрахан перевел:

— Он все равно собирался уезжать сегодня. Поедете вместе, он может тебя подстраховать.

Девушка вышла из-за калитки, на ее лице было прямым текстом написано, что она думает обо всем этом.

— Нет, я не согласна.

Мару скептично пробурчал нечто в духе «как будто мне нужно разрешение», но Абрахан переводить это не стал. Он прекрасно понимал истинные причины своего друга и переубеждать его не спешил. Он был взрослым мужчиной и прекрасно мог принимать решения сам.

— Не отказывайся, Пешет. Мару может постоять за себя, его помощь не будет лишней.

— Я не хочу втягивать вас в свои проблемы.

Мару закатил глаза, ничего не ответив. Он совершил странный жест в сторону Абрахана, не собираясь как-то еще с ним прощаться. Он отнял от своего лба пальцы в сторону друга, а потом вернул их к своему сердцу. И на этом все. Они никогда не прощались, потому что прощание означало бы, что они расстаются навсегда или надолго. А если сказать «до встречи, мой старый друг», махнуть рукой или вовсе не попрощаться, то тогда складывалось впечатление, что уже к вечеру они снова увидятся. И время ожидания не будет столь долгим.

Имельда тяжело вздохнула, тайно внутри себя все же радуясь, что будет не одна.

— Прощайте, Абрахан.

— До свидания, Имельда.

Девушка улыбнулась и вышла на проспект, догоняя Мару.

Глава 8

Вдвоем они стояли у непримечательного двухэтажного дома на несколько хозяев с крошечным палисадиком перед высоко расположенными от фундамента окнами. Господин главный дознаватель жил в очень простых отдельных комнатах, которые ему выделили городской канцелярией на время, что он будет присутствовать в городе. Жить в одной из келий послушников он отказался, хотя по правилам должен был жить именно там. Но наблюдать за юнцами, что еще не видели настоящей жизни, а потому с благоговением и неистово отдавались вере, он не желал. Вся их назойливая набожность только раздражала. К тому же там было неуютно и холодно, а в его возрасте со здоровьем уже приходилось считаться. Кости ныли каждый раз, когда он промерзал. Милтон ждал весеннего тепла как никогда…

Девушка смотрела на окно, в котором можно было разглядеть тусклый свет свечи. Дознаватель уже не спал или еще даже не ложился. Имельда, облизнув пересохшие губы, вошла в парадную дома. Поднявшись по узкой крутой лестнице, она постучала тихо в дверь. Мару был рядом. Через несколько мгновений дверь приотворилась. Из темного нутра на пришлых гостей смотрел господин Милтон. Он изрядно удивился, увидев перед собой некромантку.

— Пешет? — дверь отворилась шире, — Что ты здесь дел…

Девушка не дала договорить, она распахнула дверь и вошла во временный дом инквизитора без тени сомнений. Мару проследовал за ней тенью. Поспешно закрыв двери на ключ, Милтон поспешил за незваными гостями. — Ты сбежала! — он говорил шипящим шепотом. Впрочем, тихим его нельзя было назвать. — С ума сошла? Что ты творишь!?

— Где Митриш? Куда его увели? — девушка осмотрелась, сделав круг по просторной, скромно обставленной комнате. Здесь не было отдельного кабинета или библиотеки. В одном пространстве умещались и узкая кровать, и рабочий стол с застекленным книжным шкафом, и старое трюмо, и нечто, что заменяло кухню. Без очага, без воды. Просто стол и пара стульев. Видимо, в этом доме была отдельная, но общая кухня на всех хозяев.

Милтон словно хлебнул кипятка, скривился.

— Ты явилась сюда из-за мальчишки!? Глупая дура! Ты понимаешь, что наделала? Я бы сумел защитить тебя, сиди ты в камере! Зачем ты вылезла… Как ты вообще это сделала…

— Защитить меня? — Имельда подошла ближе, на ее лице не было никаких эмоций, — Это больше не в ваших силах, господин Милтон. Просто скажите, где мальчик. Куда его дели?

— Делай ты, что я тебе говорил, ничего бы этого не было… — мужчина устало плюхнулся в кресло. В свете всего пары свечей синяки под глазами стали еще темнее, а морщины глубже. Мужчина разом постарел лет на десять.

— Отвечайте, где Митриш!