Некромантка 2

Стукнувшись затылком о доски входной двери, девушка все же поднялась и вернулась в кровать. Следующий день предстоял не легче, чем предыдущие, а может и вовсе именно завтрашний день стал бы решающим в этой странной погоне. Стоило отдохнуть, как следует.

***

Как и обещала Имельда, только забрезжил новый день, окрашивая холодное морозное небо в стыдливый румянец, троица путешественников снялась с места. Они покинули в меру гостеприимный дом, забив сумки снедью и наполнив фляжки водой. Хотя, Имельда была уверена, что во фляге Турцела плескалась отнюдь не колодезная вода.

На вопрос встречным селянам о том, у кого можно приобрести парочку лошадей, все, как один отвечали: «Никто вам тут не продаст лошадь». Для местных любая скотина была самым драгоценным добром и даже золото не прельщало работящий люд. Поэтому, найдя местного торговца, который каждую неделю возил молочную продукцию, они отправились с ним до ближайшего небольшого города. Это было первое большое поселение, которое было на пути центрального тракта.

Заплатив за три места в крытой телеге торговца, путники отправились в путь. Турцел даже не пытался сделать вид, что его как-то интересуют местные виды. Примостившись щекой на тюк с творогом, он заснул, а уже через полчаса пускал слюни на жесткую ткань.

Мару с Имельдой молчали, переглядывались иногда, но к середине пути и это перестали делать. Мужчина задремал под мерное покачивание повозки, а Имельда вновь принялась копаться в себе, пытаясь тренироваться. Получалось с большим трудом. Мысли продолжали путаться и накладываться друг на друга. Девушка улавливала сон Турцела, сбивчивые мечты извозчика, воспоминания тех людей, что когда-то касались тюков, сундуков и ящиков со снедью, а еще откуда-то появлялись обрывки совсем уже непонятных фраз.

«…колодезную надо было, ведром да руками…»

«…а они все шибают да шибают, места…»

«…тридцать пять к концу месяца…»

«…что-то вода какая-то грязная бежит…»

«…да, сильнее!»

«…кривой пальчик оторвать следовало…»

В конце концов, когда девушку неожиданно окликнул проснувшийся Турцел и просил, все ли хорошо и не нужна ли ей остановка, Имельда прекратила мучить свое сознание. Попытки за раз в быстром темпе познать то, чему раньше посвящали года, ни к чему не приводили. Только к бледности и излишней потливости.

— Все нормально, — заверила девушка, слегка улыбнувшись и вытерев украдкой лоб. Мару приоткрыл глаза. Он, молча, вопросительно дернул головой, мол, что такое? Имельда так же, не произнеся ни слова, отрицательно покачала головой: «Ничего».

И все. Больше ничего не происходило. Ну, кроме разве что попыток Турцела спереть целую головку сыра, которую он втихушку пытался засунуть к себе в суму. Имельда сквозь дрему пихнула его в бок, а Мару только улыбнулся, даже глаз не открыв.

Когда солнце поднялось над горизонтом полностью и даже уже начало нагревать их телегу, повозка замедлилась, свернула на обочину и остановилась. Торговец слез с козел и, откинув полог с телеги, гордо сообщил, что благородные путешественники прибыли в пункт назначения.

Имельда высунула голову из повозки и огляделась. Местность ей была не знакома. Они стояли справа от дороги, съехав на относительно сухой участок земли. Торговец проехал немного дальше крупной развилки, чтобы не преграждать путь другим путешественникам и обозам. Они прибыли с северо-запада, проехав по разбитой дороге сквозь поля и грязь. Эта колея грязной скупой речушкой «вливалась» в более широкий путь, что вел к городу, чье название даже запоминать было ни к чему. А направо, на юг, вела дорога в объезд этого самого безымянного городишки к центральному тракту, который уже полноценной чистейшей «рекой» стремился к сердцу этого государства — Ваалару.

— Вот, господари, туда вам надо, если не хотите прибарахлиться на базаре, — тучный торговец махнул в сторону объездной дороги. Турцел, ворча что-то себе под нос, выбрался из телеги сам и подал руку помощи девушке. Имельда с благодарностью приняла ладонь мужчины, не боясь трогать его. Не было уже ничего такого, чтобы она боялась узнать о нем. Не ожидая чего-то кардинально нового от своего проводника, девушка неожиданно для себя уловила нотки вины где-то очень глубоко в душе мужчины.

Спустившись, девушка одернула одежду и обернулась. Торговец забирался на козлы, натужно пыхтя и отдуваясь. Мару продолжал сидеть, глядя на Турцела и Имельду.

— Ты чего там застыл? Сейчас с ним уедешь, — улыбнулась девушка, поставив руку козырьком ко лбу, чтобы солнце не светило прямо в глаза. День обещал разыграться к обеду. За время пути все облака разбежались по небу, спрятавшись за горизонт. Торговец, наконец, забрался и взялся за вожжи. Мару даже не думал двигаться с места, глядя на девушку каким-то не передаваемым взглядом. Турцел молчал сзади. — Мару? — Имельда растеряно забегала взглядом от лошадей к мужчине.

— Ну, бывайте, — торгаш замахнулся и хлестнул лошадей. Телега, скрипя колесами, разрезая слой грязи, медленно двинулась вперед.

— Стойте, подождите! Да постойте же!