Нехоженая земля

В оставшуюся половину дня путники старались проделать как можно больший путь, чтобы еще хоть немного оторваться от возможной погони. Когда начало вечереть, Вернигор объявил, что можно, наконец, сделать привал. Для стоянки путники выбрали место в лесу, где деревья расступались на голых серых камнях перед глубоким провалом. За их ветвями видны были цепи гор и пропасти, окутанные дымкой. Невдалеке, едва слышно журча, стекал вниз по выступам скалы маленький родничок, просочившийся из горных недр наружу. Путники набрали воды, принесли из чащи сухих веток, разожгли костер и приготовили себе ужин. Закат, спрятанный за горами, золотил вершины горных кряжей и красил в малиновый цвет игольчатые ветви и крепкие стволы могучих сосен. Их силуэты четко вырисовывались на фоне бледнеющего чистого неба, и старые деревья казались грозными великанами, замершими на страже Лазурных гор. Покой и тишина разливались в чистом прохладном воздухе, и впервые за последнее время они не казались ни коварными, ни обманчивыми. Путники задышали свободнее и со спокойной душой начали готовиться к ночлегу. Вернигор привязывал на ночь лошадей. Нок и Орн, как обычно, курили трубки и болтали у костра. Юн и Кадо устраивали себе лежанку из сосновых веток и одеял. Тарилор делала для себя навес под можжевеловым кустом. Только Илья сидел в стороне ото всех, у самого края обрыва между корнями высокой сосны и смотрел на солнечный луч, скользивший по зубцам горного хребта на другой стороне пропасти. Он озарял горные цепи робким печальным светом и заставлял вспыхивать огнем снежные шапки самых высоких вершин. Илья глядел на закат, и странное, незнакомое прежде чувство давило ему на грудь. Туманные испарения уже поднимались из провалов и трещин и, проходя сквозь лучи заката, становились то прозрачно-розовыми, то переливчато-золотыми. Предметы каждую секунду меняли свои очертания в зависимости от того, как падал на них гаснущий солнечный свет или сгущающаяся ночная тень. Все представлялось иллюзорным и призрачным, и в этой дымке полусна-полуяви Илье чудились далекие голоса, манящие и зовущие. Они не давали покоя, заставляли тосковать и волноваться неведомо отчего.

- Всем спать, - приказала Тарилор, устроив свою постель, - Я буду сторожить. Во втором часу ты меня сменишь, Орн.

Отдав распоряжение, она заметила, что Илья сидит под деревом у обрыва, обхватив колени руками, и будто не слышит ни ее слов, ни каких-либо других звуков. Сначала эльфийка подумала, что мальчик просто замечтался, как это с ним иногда случалось. Но его глаза выражали такую тоску, что Тарилор поневоле встревожилась.

- Элиа, почему ты не идешь спать? - спросила она, подходя к обрыву и останавливаясь под деревом в нескольких шагах от мальчика, - Ты не заболел?

Илья и сам не знал, что ей ответить. Медленно, будто нехотя, он оторвал взгляд от цепочки гор, темнеющих на фоне неба, и посмотрел на эльфийку.

- Нет, я думаю, что нет, - рассеянно и растерянно проговорил он, уперевшись подбородком в согнутые колени.

- Значит, что-то тебя тревожит? - спросила Тарилор, присев под сосной напротив него, - Если так, лучше сразу расскажи.

Илья пожал плечами.

- Я не знаю, что мне рассказать тебе, - тихо ответил он, - Может, это что-то серьезное, а может, опять просто мои страхи. Но я чувствую, как что-то странное происходит со мной. Какие-то голоса звучат внутри меня. Они все громче и настойчивее. Они зовут, и мне хочется идти.

Илья замолчал, опустив голову. Его маленькая фигурка казалась комочком страха и одиночества, забившимся между корнями дерева. Тарилор подвинулась ближе.

- Может, это лишь фантазия, лишь тревога и испуг, - мягко сказала она, - Ты все решил однажды, так не останавливайся, иди к свету.

- Я так и хочу, - не поднимая головы, ответил Илья, - Помоги мне, не позволяй мне идти туда, куда зовут эти голоса. Не отдавай меня им, если вдруг я сам не смогу сопротивляться. Мне почему-то кажется, что такой момент может наступить, и именно его я больше всего боюсь, а вовсе не козней той черной женщины или опасностей дороги.

Илья поежился, будто от холода. Голос мальчика звучал слишком взволнованно, и Тарилор показалось, что это не просто обычный детский страх. Так же необъяснимо тревожно и тягостно стало на душе и у нее самой. Она села рядом с Ильей и обняла его за плечи.

- Я обещаю, что не отпущу тебя и не позволю тебя забрать, - сказала она, склонив голову мальчика к себе на плечо, - Пока я рядом, пока мы все рядом, тебе нечего бояться. А мы будем рядом всегда. Помни об этом, ладно?

Тарилор взяла Илью за подбородок и заглянула ему в лицо. Глаза эльфийки лучились ласковым светом, от нее исходило тепло. В эту минуту она не была прекрасным нечеловеческим существом, надменным и непостижимым. Сейчас Тарилор была его другом, готовым для него на все. И сам Илья тоже был готов на что угодно ради нее. На глазах выступили слезы, горячие и мокрые. Тарилор вытерла их тонкими пальцами и нежно улыбнулась.

- Не бойся, - сказала она, - Иди спать.