Неизвестный Юлиан Семёнов. Возвращение к Штирлицу

ДЕДХОФ (СТЕПАНОВУ). Врет. Но иначе ему нельзя! (РЕГГЕРУ.) Да, мой дорогой друг, увы, это так. Думаю, нам будет не очень-то приятно, если накануне выборов оппозиция раздует кампанию в своей прессе, что вы – кандидат маньяков, что именно вы запрашивали федеральное правительство по поводу индивидуальной деятельности умалишенного. Это, я боюсь, обернется против вас, доктор Реггер.

РЕПЕР. Против НАС, моя дорогая…

ДЕДХОФ. Увы, против вас, хотя я готова к бою. Я ведь не запрашивала парламент, я лишь выдвинула идею, которую вы столь великодушно и стремительно подхватили…

РЕГГЕР. Я и впредь готов подхватывать ваши идеи, мой друг…

ДЕДХОФ. Ну и договорились…

РЕГГЕР. Думаете, мой визит к шефу прокурора Кроса может помочь несчастному… э…. как же его имя?

ДЕДХОФ (СТЕПАНОВУ). Про прокурора Кроса он откуда-то знает, а несчастного Форста, видите ли, забыл… (РЕГГЕРУ.) Я тоже запамятовала, но это нетрудно восстановить: стоит только поглядеть ваш недавний запрос и ответ вашего коллеги по федеральному правительству…

РЕГГЕР. Видимо, я так и поступлю. До свидания, дорогая.

СТЕПАНОВ. Неужели Реггер войдет в драку?

ДЕДХОФ. Он же хорошо понимает перспективность русского фактора в мире!

Мгновенная темнота.

Бюро ПРОКУРОРА КРОСА.

КРОС. Дорогой Дорн, я чувствую, чьи уши торчали из-под берета господина Опитца! Спасибо депутатам бундестага – защитили Форста! Я полагаю, что продолжение мучений инвалида войны Фрица Форста будет неверно понято общественностью Федеративной республики… У вас ничего нового в связи с этим делом?

ДОРН. А почему у меня должно что-то быть? Не я начал дело против Форста, а вы… Я теперь ничего не предпринимаю, не посоветовавшись с вами… Ваш шеф звонил сегодня утром моему шефу, тот вызывал меня, я ответил, что слыхом не слыхал о Форсте после того, как прокурор Крос однажды щелкнул меня по носу и потребовал фактов, а не догадок…

КРОС. Подготовьте мне, пожалуйста, справку – подробную, объективную справку. А что у вас еще есть по этому самому Опитцу? Скользкий тип?

ДОРН. Опитц? А кто это? Впервые слышу от вас это имя…

КРОС. Рассказать?

ДОРН. Был бы весьма признателен…

КРОС (подходит к стенке, вешает на нее портрет Штаубе-Майера). А этого человека вы знаете?

ДОРН. Очень стертое лицо. Как монета в пятьдесят пфеннигов…

КРОС. Я рассчитываю на определенный ответ, господин Дорн.

ДОРН. Уж не хотите ли вы задать мне этот вопрос как прокурор?

КРОС. Именно так.

ДОРН. Господин Крос, вы достаточно серьезно продумали комплекс сложностей, которые могут последовать вслед за такого рода решением?

КРОС. Да.

ДОРН. В таком случае я был бы рад получить от вас официальное приглашение на допрос.

КРОС. Считайте, что получили.

ДОРН. Тогда разрешите и мне поставить вам вопрос: вправе ли вы оперировать материалами, полученными от красного журналиста?

КРОС. От кого к вам пришла информация о визите ко мне красного журналиста?

ДОРН. Я не приучен открывать имена своих информаторов.

КРОС. Хорошо… Меня устроит определенный ответ по поводу Штаубе-Майера – в любой удобной для вас форме…

ДОРН. Заявление типа «Я становлюсь старым, память может мне изменить» вас удовлетворит?

КРОС. На данном этапе – да… А в принципе меня бы вообще устроил ваш выход на пенсию.

ДОРН (после долгой паузы). То есть вы хотите дать мне понять, что выход на пенсию оградит меня от дальнейшей нервотрепки?

КРОС. Нервотрепка – на вашем языке – судебный процесс?

ДОРН. Хотите напугать меня? (Пауза.)

КРОС. Мистера Макговерна вы тоже не знаете?

ДОРН. Я знаю мистера Макговерна, знаю, как и вы. Это истинный патриот европейско-американского оборонительного содружества, борец за свободу и демократию, наш большой друг…

КРОС. Все верно. Только я еще знаю его как человека, вывезшего из Кельна и Мюнхена в сорок пятом году сто двенадцать наших наиболее талантливых ученых…

ДОРН. Вы верите слухам, сработанным Советами?

КРОС. Среди этих ученых был мой отец… Всего доброго…

ДОРН и ШТАУБЕ.

ШТАУБЕ. Я освобождаю вас впредь от дальнейших забот о Форсте. Советую подумать о своей дальнейшей судьбе – срочном уходе на пенсию… А пока не откажите мне в любезности: попросите вашего секретаря заказать мне билет в Сицилию – без палермской мафии мы не разрубим узел… Я вернусь сегодня с последним рейсом… До моего возвращения оставьте Форста в покое. Есть вопросы? (Пауза.) Ну и прекрасно…

Кафе.

ФОРСТ и СТЕПАНОВ.

ФОРСТ. Вы понимаете, что случилось, мой друг?

СТЕПАНОВ. Отчего так драматичен вопрос? Ваше дело закрыто, Опитц сник, впереди работа, жизнь прекрасна!

ФОРСТ. Вы всегда так веселы?

СТЕПАНОВ. Если я плачу, то по ночам, чтобы никто не видел… Зачем доставлять радость завистникам?