Неизданный Федор Сологуб

Мне говорит наставник мудрый,
Что я — царевич. Шутит он?
Я — просто отрок чернокудрый,
В суровой простоте взрашен.

Мне хорошо. По гордой воле
Себе я милый труд избрал.
Я целый день работал в поле,
За плугом шел я, и устал.

Одежды сбросив, обнаженный,
Как раб, я шел в моих полях.
Лишь пояс был, из лент сплетенный,
Да медный обруч на кудрях.

Моим велениям покорный,
По тучной ниве плелся вол.
Я по земле сырой и черной
За тяжким плугом мерно шел.

Кнута я не взял, — только криком
Порой я подбодрял вола,
И в напряжении великом
Мой плуг рука моя вела.

Меня обвив палящим паром,
Мне говорил горящий Феб,
Что землю я бразжу недаром,
Что заработал я мой хлеб.

Моею знойной наготою
И смущена, и весела,
В село тропинкой полевою
Из города девица шла.

Со мной немного постояла
У придорожного креста
И, вспыхнувши, поцеловала
Меня в горячие уста.

Она шептала мне: — Оденем
Тебя порфирой, милый мой,
И медный обруч твой заменим
Мы диадемой золотой.

Словами странными смущенный,
Я промолчал. Она ушла.
Стоял я, в думы погруженный,
Лаская томного вола.

Но что ж я! ждет меня работа, —
И скоро отогнал я лень.
Довлеет дню его забота,
И д ля работ недолог день.

Во мгле безмолвия ночного
Я возвращаюся домой.
Вода источника живого,
Меня, усталого, омой.

23–24 мая (5–6 июня) 1920

156

Воскреснет Бог, и мы воскреснем,
А ныне в смраде и во тьме
Нет места радостного песням,
Нет мадригалов на уме.

В объятьях злобного кошмара
Упали лилии на мхи,
И полыхание пожара
Не вдохновляет на стихи.

24 мая (7 июня) 1920

157

Люблю загорающиеся
На вечернем небе облака,
Точно лодочки колыхающиеся
Эфирная стремит река.

Люблю, когда вспыхивают
На закате окна домов,
Точно ангелы отпихивают
Лучики от своих теремов,

Точно нежно зарумяниваются
Щеки у милых дам,
Когда они раскланиваются
С кавалерами, гуляя по садам.

Не скучными размышлениями,
Не мудростью вещих книг,
Только вдохновениями
Обними этот сладостный миг,

С милыми приятельницами
Покачайся на зыбке мечты,
И подругами-очаровательницами
Отойди от земной суеты.

1 (14) июля 1920

158

Все смирилось и поблекло
И во мне, и вкруг меня
Оттого, что дождик в стекла
Плещет на закате дня.

И душа как будто рада
Звонким лужам на земле,
И от солнечного ада
Отдыхает на земле.

Знойный день был слишком ярок,
Стрелы сыпал Аполлон,
И пленительный подарок,
Нисходя, послал мне он.

Все, что жизнь и волю движет, —
Аполлонов светлый дар.
Он эфирной нитью нижет
И подъемлет влажный пар,

Пробуждает все теченья,
Раскрывает все цветы,
И дарит мне вдохновенья
И напевные мечты.

3 (16) июля 1920

159[44]