Читаем Нейтрально-враждебный полностью

Испускаемый шаром свет упал на поверхность железной двери. Та показалась Стасику еще страшнее, чем в прошлый раз. Таинственные символы ярко выделялись на ее темной поверхности. И стоило надолго задержать на них взгляд, как эти закорючки начинали дрожать, а затем приходили в движение. Одновременно с чем на Стасика наваливалась неприятная слабость, словно нечто извне пыталось подчинить его своей воли. Поэтому на дверь лишний раз он старался не смотреть.

Держась у самой лестницы, откуда наиболее удобно было начать осуществление тактического маневра под кодовым названием «паническое бегство», Стасик негромко позвал:

- Эй, ты?

Его дрогнувший голос глухо канул в тягучую тишину древних стен, и полностью растворился в ней. Ответа не последовало.

- Привет? – вновь позвал Стасик, в этот раз чуть громче прежнего.

И вновь ничего.

Но ведь не показалось же ему в прошлый раз. Он точно слышал здесь чей-то голос. Почему же сейчас ему никто не отвечает?

Стасик, впрочем, догадывался, почему. По всей видимости, он находился слишком далеко от двери. Чтобы быть услышанным, требовалось подойти чуть ближе. Требоваться-то требовалось, но что-то Стасику не очень-то хотелось этого делать.

Не сходя с места, он вытянул вперед шею, и задал глупый вопрос:

- Ты там?

Тишина в ответ.

Стасик оказался перед дилеммой: бросить всю эту затею и вернуться в свою кровать, или рискнуть приблизиться к двери на пару шагов. Пара шагов, это ведь пустяк. Она погоды не сделает. Если, конечно, речь не идет о прогулке по минному полю. Или по древнему сооружению, окутанному проклятиями и темными древними чарами. Потому что в таких интересных местах и одного шага может быть достаточно, чтобы он оказался последним событием в биографии.

Первый шаг дался относительно легко, а вот второй потребовал от Стасика всех его сил и всей храбрости. Ноги буквально приросли к полу и отказывались повиноваться. Страх удерживал их на месте лучше любого клея. И все же Стасик превозмог свой трусоватый организм. Два крошечных шага были сделаны. Он приблизился к двери сантиметров на семьдесят, а чувствовал себя так, будто только что одолел хворостиной двух драконов, подбил из рогатки три немецких танка, и спас из пожара пятьдесят человек.

- Доброй ночи, - произнес Стасик, уже не зная, что ему говорить. Он с трудом находил общий язык даже с обычными людьми, поскольку не имел реальных живых друзей и богатого опыта общения с ними. А сейчас ему предстояло наладить контакт с каким-то неведомым существом, которое может быть настолько же далеко от человека, как он, Стасик, был далек от таракана.

- Я здесь был позапрошлой ночью, - напомнил он. – И ты тогда что-то говорила.

Стасику не был наверняка известен пол томящегося в застенках существа. Он не был уверен даже в том, есть ли у него вообще какой-то пол. Но он мог поклясться в том, что в прошлый раз точно слышал возле двери женский голос, и решил ориентироваться на эту информацию. Больше, потому что, было не на что.

Ответа вновь не последовало. Подземелье тонуло в вязкой древней тишине. Единственным источником звуков в этом месте был сам Стасик.

- Если не хочешь разговаривать, то я тогда пойду, - пригрозил он. – Уже поздно. Мне спать пора.

А сам с содроганием подумал – нужно подойти ближе. До двери слишком далеко.

Нужно-то нужно, но храбрости на этот подвиг у Стасика уже не осталось.

В нерешительности он топтался на месте. Уйти сейчас, значило не добиться ничего. Но подходить ближе было слишком страшно. Стасик, чуть поразмыслив, решился на еще один шажок в сторону двери. Всего один небольшой шажок. И ни шагом больше. Если и это не поможет, он просто покинет подземелье, и никогда больше сюда не вернется.

Он осторожно шагнул вперед.

Дверь, огромная и страшная, резко надвинулась на него своим темным зловещим монолитом. Жуткие символы на ее поверхности вновь пришли в движение. Стасик моргнул, но в этот раз наваждение никуда не исчезло. Звезды, кресты, совершенно непонятные, не виданные им прежде, фигуры медленно плыли по поверхности металла.

Внезапно свет шара в его руке начал тускнеть, отступая от двери и стен. У Стасика от страха перехватило дыхание. Интуиция и кишечный спазм однозначно сигнализировали о том, что на него надвигается нечто. А еще невольно подумалось, что за недолгое время, проведенное в правильном мире, он успел превратиться в удивительно безрассудного храбреца. Прежний Стасик уже давно бежал бы отсюда без оглядки, оглашая руины своим паническим воплем. Точнее, прежний Стасик ни за что не пришел бы сюда. Особенно в одиночку. Особенно ночью. Да и днем, в принципе, тоже.

Но и теперешний Стасик не блистал великой храбростью. Он невольно заскулил от ужаса, больше всего на свете боясь выронить единственный источник света из своих непослушных трясущихся рук. Пусть шары и были сделаны из особо прочного стекла, но именно в этом месте они почему-то раскалывались с поразительной легкостью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман