Неистовый

Милли радовалась за меня. Вишеса это нисколько не волновало – как и все остальное, – Джейми и Мел относились к этому настороженно, а Тренту, все еще жившему в Чикаго с Луной, было плевать, потому что его мысли занимали более неотложные дела, требующие его внимания.

Дин никогда не отвечал Нине, но иногда, когда ее имя и номер высвечивались на экране, он все равно пил. По его словам, он не видел смысла менять номер. Потому что она всегда умудрялась узнать новый. А когда я спросила его, почему он не обратится в полицию, Дин сказал, что все сложно.

Меня злило, когда он пил, но это случалось не чаще раза в две недели, а иногда и реже. И когда это происходило, мне приходилось провожать его до самой преисподней, а потом вытаскивать обратно на свет, как только он приходил в себя. Я преклонялась перед ним и позволяла использовать себя как игрушку. Хотя слово «использовать» не подходит к тому, что мы творили. Мне нравилась его злая сторона так же сильно, как и медленные занятия любовью перед телевизором в окружении картонных коробок с едой навынос.

Я наслаждалась моментами, когда он шлепал меня. И когда трахал мой рот своим членом, пока по щекам не начинали катиться слезы. Я даже не возмутилась, когда он зажал меня в темном переулке за Мэдисон-сквер-гарден и отымел прямо у кирпичной стены, отчего моя спина выглядела так, словно ее поскребли наждачной бумагой.

Вечером накануне Дна благодарения мы договорились поужинать в закусочной напротив «Черной дыры». По крайней мере, я так думала.

Накинув толстую черную толстовку с капюшоном и натянув шерстяную шапку – на улице еще не похолодало, но я всегда старалась одеться потеплее, – я перебежала улицу, проскользнула на красный виниловый диван и положила на стол маленький коричневый бумажный пакет, в котором находилось любимое печенье Дина с шоколадной крошкой, на которое успела его подсадить. Элли частенько умоляла меня перестать их есть, чтобы не располнеть. Но по иронии судьбы теперь я не только поглощала их все время, но и мой парень ел их пачками.

Прождав пятнадцать минут, я решила написать Дину, чтобы узнать, где он пропадал. Он частенько опаздывал, но обычно не дольше нескольких минут.

Рози: Сириус вызывает Землю. Ты идешь или нет?

Дин: Я здесь. На твоем лице. Сегодня ночью. БУМ.

Рози: Милый, ты где?

Дин: Прямо здесь.

Рози: Где здесь?

Дин: Перед закусочной. В такси. Жду тебя.

Рози: ?

Дин: Черт, я забыл тебе сказать, что не голоден. Поэтому подумал, что мы могли бы пропустить ужин и слетать в Тодос-Сантос, чтобы рассказать нашим родителям, что мы съезжаемся. О, и встречаемся. Ну и прочее дерьмо. Короче, устроить им счастливый День благодарения.

Рози:??

Дин: Выходи.

Рози: ???

Дин: Сейчас же, малышка ЛеБлан. Я должен кое-куда сходить и повидаться с людьми, а еще полакомиться твоей киской по дороге в аэропорт.

Рози: НЕТ.

Дин: Слишком поздно. Я уже арендовал лимузин с тонированными стеклами и разделителем между водителем и пассажирами.

Я не возражала против орального секса. Но совершенно не хотела отправляться в спонтанную поездку через всю страну.

Я выглянула в окно.

Дин не шутил.

На улице действительно стоял лимузин с тонированными стеклами. Этот человек родился для того, чтобы быть моей погибелью.

Какого черта, Боже? Тебе показалось недостаточным наградить меня муковисцидозом?

Я направилась через дорогу и прищурилась, когда Дин вышел мне навстречу, открыл передо мной двери и поклонился.

– Мисс ЛеБлан.

– Мистер Безумец.

Я коротко кивнула ему и забралась в черную машину. А внутри обнаружила шампанское с двумя бокалами, мягкие бежевые кожаные сиденья и одного ухмыляющегося, великолепного парня в деловом костюме. «Я могла бы привыкнуть к такому», – подумала я. Вот почему мне следовало рассказать Дину то, что я узнала от доктора Хастинга. Я уже и так вела себя нечестно, скрывая о Дина то, что не могу иметь детей.

Он нажал на кнопку разделителя и, налив бокал шампанского, протянул мне напиток.

– Итак, – он облизнул губы, стянул шерстяную шапку с моих волос и отбросил ее в сторону. – Как думаешь, я понравлюсь твоим родителям? – пошутил он.

Родители уже знакомы с ним. Хуже того, они прекрасно знали, что он встречался с моей сестрой. Мне не особо хотелось рассказывать им о наших отношениях. Потому что не сомневалась, они тут же ухватятся за возможность покритиковать меня за это. Но при этом мне совершенно не хотелось, чтобы они стояли на моем пути к счастью.

– Честно? – Я сделала глубокий вдох. – Я не удивлюсь, если они будут против нас.

– Мне насрать на это. – Он скрестил свои длинные ноги и невозмутимо переплел пальцы. – А тебе?

Я кивнула, прекрасно понимая, что давно отказалась от попыток заставить родителей гордиться мной. И неделя, которую мы провели в Тодос-Сантосе перед свадьбой Милли, стала последней каплей.

– Мне нужно заехать домой, чтобы забрать лекарства и жилет.

Я порылась в сумке, чтобы убедиться, что не забыла взять ингалятор.