Неистовый

– Я в порядке! – Она отмахнулась от вопроса и выпрямилась. – Наверное, все дело в нервах или просто что-то не то съела. Вишес отвезет меня к врачу на обследование. Просто уже десять, а ты еще не выходила из комнаты. Так что я зашла посмотреть, все ли у тебя хорошо.

Я бы точно не сказала, что у меня все хорошо. Скорее все наоборот. Просто я предавалась фантазиям о твоем бывшем парне и уже собиралась засунуть руку себе в трусики.

– Прости за беспокойство. – Я вновь притянула ее в объятия и опустила подбородок ей на плечо. – Просто решила насладиться этим небольшим отпуском. Обычно я открываю кофейню в полседьмого и не ложусь спать раньше десяти или одиннадцати.

– Ты все еще работаешь волонтером в детской больнице? – Она поморщилась. А я опустила глаза на свои руки, готовясь к очередной лекции. – Тебе следует оставить волонтерство. – В ее голосе слышались извиняющиеся нотки.

– Может быть, но я не стану этого делать.

– Ты же мучаешь себя. Зачем тебе это надо?

Потому что меня больше никуда не возьмут добровольцем. Все остальные места – больницы, клиники, хосписы – переполнены больными людьми, а моя иммунная система так же слаба, как и сердце, когда дело касается одного из Беспутных Хулиганов.

– Поверь мне, я не святая. И если бы мне это не доставляло удовольствия, я бы не стала этого делать. Лучше давай поговорим о тебе. Волнуешься из-за предстоящей репетиции сегодня вечером? – я аккуратно сменила тему разговора.

Милли вздохнула и плюхнулась на кровать, уставившись в потолок. Я осторожно села рядом, потому что в своем жилете не смогла бы исполнить такого.

– Наверное. Хотя меня больше волнует девичник. И с радостью жду возможности провести время вместе.

Мы с Милли расставались лишь на год, пока я доучивалась в старшей школе, а затем я села в самолет и полетела к ней в Нью-Йорк. Мы прожили вместе много лет в разных частях страны.

– Хочешь, схожу с тобой к врачу? – Я пригладила ее волосы. – Могу сходить за кофе или покараулить в машине, если ты не найдешь места для парковки. Буду твоей девочкой на побегушках. – Я пошевелила бровями.

– Не стоит.

Милли отвела глаза и положила ладони на бедра, но в этот раз удержалась и не потерла их.

Не знаю, почему они считали меня глупой. Ведь я легко сложила все симптомы. Утром ее тошнило, вчера весь день кружилась голова, а мама не позволила ей поднимать тяжести. Тем не менее еще до того, как уйти из школы медсестер и набраться ума-разума, я была сестрой. Сестрой, которая прекрасно знала, что Милли не стала бы скрывать от меня такие новости.

Потому что больше всего на свете мне хотелось видеть ее счастливой. И я не сомневалась, что ребенок сделает ее по-настоящему счастливой.

– Может, есть что-то, о чем ты мне не рассказываешь? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно непринужденнее.

– Нет, – коротко ответила она и вновь погладила мою руку, как делала не раз, чтобы успокоить меня. – Все замечательно.

– Я спрашивала не об этом.

– Но это все, что ты от меня услышишь. – Она прочистила горло. – Перестань, Козявочка Рози. Я выхожу замуж через несколько дней. Дай мне хоть немного расслабиться и не стараться выглядеть на все сто.

Что ж, ее слова звучали вполне правдиво. Я развернулась к аппарату, накачивавшему виброжилет, и потратила несколько минут на то, чтобы сложить его и спрятать все на место. После чего мы еще немного поболтали с Милли. В основном о подготовке к свадьбе, а еще о том, что, по утверждению сестры, я с некоторых ракурсов походила на актрису Эмму Стоун (она подняла эту тему… не я).

– Удачного приема, – пожелала я, когда Вишес позвонил Милли и она направилась к двери.

Поднос остался стоять на тумбочке у кровати, и я собиралась к нему притронуться только для того, чтобы унести из комнаты. Аппетит пропал еще вчера за ужином и до сих пор не вернулся.

Я рухнула на кровать и снова закрыла глаза, игнорируя пульсирующую боль за веками и крик мамы, которая приказала папе сходить в магазин и купить Милли бисквиты Twinkies.

Они не сказали мне ни слова за все утро, да и Милли не упоминала их в разговоре, а это означало, что я все еще находилась в немилости. И я бы с радостью оставалась в этом статусе до самой свадьбы.

Я не собиралась извиняться за то, кем была. И за то, кем хотела быть. Независимой и свободной.

Глава 11

Дин

Я разбирал рабочую почту и раздавал указания работникам, когда Вишес вышел на свой балкон, где расположился я, и плюхнулся на стоящий напротив диван. Судя по мерзкой улыбке на его лице, кто-то умер или он узнал что-то такое, что могло раскачать мою лодку или, по крайней мере, пробить в ней дыру. Он не старался вести себя как злой ублюдок. Думаю, он родился таким.