Нефоры

– Чо за тип? – чуть подумав, ответил Кир. Его голос звучал приглушенно. Не иначе поставил телефон на громкую связь и спешно одевался.

– Лялькин отчим.

– Нихуя себе струя, – присвистнул Кир и голос стал громче. – Чо случилось, брат? Говори.

– Не могу, – вздохнул я. – Наташке обещал.

– Похуй. По хуйне ты меня бы беспокоить не стал, – хмыкнул он. – Где встречаемся?

– Давай вечером у её дома. Часов в девять. Адрес запомнишь?

– Блядь. А хули я тогда одевался, – ругнулся Кир и, выслушав адрес, буркнул: – Ладно. Подвалю. Увидимся.

– Увидимся, – ответил я и убрал мобильник в карман. Затем, докурив, я заглянул в кладовку, вытащил из нычки свой кастет и, одевшись, вышел из дома. Я знал, где живет Лялька, а вот как выглядит Петр Александрович, нет. Надо было исправить этот недостаток.

В шесть вечера я был у Лялькиного дома. Перед этим я отдал ей ключи от своей квартиры, чмокнул в щеку и, позвонив, предупредил мамку, сказав, что Наташка немного поживет с нами. Мама без проблем согласилась, а я знал, что с Наташкой они сразу найдут общий язык. Но сейчас меня волновало другое.

Лялька жила в Грязи, таком же отбитом районе, как и наш. Но днем туда худо-бедно можно было соваться. Естественно я видел, какими заинтересованными взглядами меня провожает местная гопота, но то ли рожа у меня была сильно злая, то ли им было лень, но до меня так никто и не доебался. Даже несмотря на то, что я шел в косухе с торбой за спиной и с привычной цепью на бедре.

Мне отчасти повезло, потому что квартира, где жила мать и отчим Наташки, находилась на первом этаже, поэтому я занял место на лавочке напротив и стал ждать. Однако ждать пришлось час, прежде чем дверь в подъезд открылась и на улицу вышла мать Наташки с высоким черноволосым мужиком. Я сразу понял, что это и есть Петр Александрович собственной персоной. А еще я понял, почему Наташкиной матери похуй на дочь. Она была в дичайшее говно и, если бы ее не поддерживали под руку, точно бы ебнулась.

Парочка, не обращая на меня внимания, весело ворковала у подъезда, пока возле них не остановилось такси, в которое они, собственно, и загрузились. Тут я чертыхнулся. Хуй знает, во сколько они вернутся и насколько пьяными. А мне хотелось поговорить с этим уродом по трезвяку.

Через два часа к подъезду подвалил и Кир, которого я сначала не узнал. Он надел черный балахон и накинул капюшон на голову так, что лица было почти не видать в сумерках. А когда он подошел ближе, я в который раз удивился. Кир был трезв, как стекло.

– Как оно, братка? – спросил он, пожимая руку.

– Ждем, – коротко ответил я. – Свалили они на такси куда-то часа два назад.

– Блядь, – ругнулся Кир, доставая сигареты. – В порожняк скатались получается?

– Подождем, – мотнул я головой. – Торопишься?

– Не, ты чо. Вечер свободен, особенно для такого, – колко усмехнулся он и наклонился ко мне. – Чо там за мутная тема с отчимом Лялькиным, Мих?

– Ты мне веришь? – вопросом на вопрос ответил я. Кир, почти не задумываясь, кивнул. – За дело его отпиздить надо.

– Сильно?

– Очень сильно.

– Ладно. Своих в обиду не даем, – вздохнул он и присел рядом на лавку. Мы посидели в тишине еще два часа, пока к нам не подвалило пьяное тело и не попыталось стрельнуть сигаретку. Телу не повезло. Мы с Киром были не в настроении.

– Здорово, пацаны! – промычал жирный, неопрятного вида мужик. Мы промолчали и проигнорировали протянутую руку, заставив жирного напрячься. – Не местные, что ли? Не признали?

– Ты, блядь, чо, Кустурица? – зло бросил я, – чтобы тебя узнавать? Пиздуй дальше, а.

– Слышь! – возмутился жирный. Он еле стоял на ногах, и от него за километр разило перегаром. – Ты тут у любого за Кота спроси. Подтвердят, что я ровный…

– Ну так и пиздуй, пока кривым не стал, – буркнул Кир, закуривая сигарету. Пламя зажигалки ненадолго осветило его лицо, и жирный попятился.

– Иди, иди, – поторопил я жирного, увидев, как во двор заезжает машина.

– Не, ну рубасов писят хоть… – жирный не договорил, потому что Кир коротко врезал ему по печени, заставив мужика осесть.

– Заебал, – пояснил он и кивнул в сторону подъехавшей машины. – Наш?

– Наш, – кивнул я, смотря, как Лялькина мать пытается выбраться из такси. Отчим же был куда трезвее, чему я мысленно порадовался. Он прищурился и посмотрел в темноту, правда, тут же расслабился, когда до него донесся пьяный стон Кота. Судя по запаху ровный пацан обосрался.

– На первом этаже света нет, – шепнул мне Кир, когда парочка с трудом открыла дверь в подъезд. – Баба на мне, мужик твой.

– Пихни её просто в квартиру и все, – буркнул я, поднимаясь с лавочки. – Потом им займемся. Погнали!

Мы следом за парочкой влетели в подъезд. И вовремя, потому что отчим Наташки уже открывал дверь. Дальше сработали чисто. Кир, отпихнув мужика, толкнул мать Ляльки в коридор и захлопнул дверь, а я, заломав мужику руку, заставил того нагнуться и врезал коленом по подбородку.

– Кхы… – выплюнул он что-то белое на пол, а мы уже тащили его наверх, к техническому этажу, пока он не оклемался. Тут нам снова повезло, потому что дверь на чердак была открыта, и мы без проблем затащили туда мужика.